Бернард Вербер

Бернард Вербер
Отец наших отцов

Все эти впечатления и треволнения из-за страшной грозы, пещерного монстра, львов, войны с бабуинами... Всех их надо куда-то разрядить. Вожак вызывает старика на дуэль. Тот предпочитает знаками продемонстрировать свою покорность. Дети, заинтересованные сценой предстоящего насилия - в конце концов, это самая занимательная игра взрослых, - бросают свои листья и бегут в сторону спектакля.

Вожак прохаживается перед собравшейся публикой. Старик по-прежнему робко протягивает к нему руку, но вожак отвечает на эту мольбу тем, что кусает старческую ладонь до крови. Потом он резко толкает его в грудь и без малейшего колебания принимается бить несчастного по голове кулаками, которые, словно молот, раскалывают ему череп.

Ошеломленно застыв на месте, ОН взирает на эту демонстрацию беспричинного насилия. Впрочем, ОН понимает, для чего это нужно. Такое, казалось бы, бессмысленное преступление позволяет избавиться от накопленного стресса. От ужаса, когда на тебя охотятся. От относительной несправедливости ударов судьбы. Вожак племени только что изобрел концепцию козла отпущения. Направить насилие так, чтобы заново сплотить весь коллектив.

И потом, это преступление позволяет вожаку лишний раз напомнить о своей иерархической роли: он самый сильный, он имеет право на раздражение и несправедливость, все обязаны дрожать перед ним от страха. Гораздо лучше бояться вожака, чем леопарда, который приходит тебя съесть, пока ты спишь.

Ничуть не колеблясь, вожак приканчивает своего предшественника. Он вскрывает ему грудную клетку, вынимает печень и жадно впивается в нее клыками, чтобы пожрать душу старика.

Вот так заканчивает свой путь всякий бывший вожак. В этот момент все племя думает одну и ту же мысль: "И со мной когда-нибудь тоже такое случится. Съест меня мой правопреемник". И, как ни странно, эта идея ободряет всех и каждого. Нет такого хищника, который мог бы избежать зубов другого хищника. Природа справедлива.

ОН с удивлением констатирует, что вполне доволен этим спектаклем. ОН спрашивает себя "почему" и находит ответ. Потому что это очень даже подтверждает его собственную мысль: ОН никогда бы не хотел стать вожаком.

12. У МАСАЕВ

Ближе к вечеру они достигли деревни масаев.

Поселок был целиком составлен из глинобитных хижин, откуда торчали телевизионные антенны, а из домов побогаче - еще и антенны радиотелефонов. На краю деревни имелся загон, где стояли коровы, абсолютно безразличные ко всем человеческим невзгодам. Между хижинами неторопливо фланировали жители.

Масаи, пожалуй, имеют самый величавый вид благодаря своим телам, горделиво возносящимися высоко в небо. Мужчины облачались в красные тоги, украшенные квадратными узорами, напоминающими мотивы шотландских кланов. Женщины носили серебряные украшения с очень сложной гравировкой. То в одном, то в другом доме Исидор с Лукрецией замечали группы людей, сидевших на глиняном полу и смотревших очередной эпизод американского телесериала "Даллас". Похоже, их сильно интересовали алкогольные похождения Сью Эллен.

Вождь, "деревенский староста - директор местного турагентства - колдун", как он сам им представился, принял журналистов. Он объяснил, что умеет свободно говорить по-французски оттого, что в свое время работал мужской топ-моделью в салоне одного из самых знаменитых кутюрье Парижа. В настоящее время он носит костюмы своих предков. Шею его окружало колье из пивных пробок, на котором заместо подвески болталась унитазная ручка.

Экс-манекенщик объявил, что сегодня совершенно особенный день для всей деревни, потому как празднуется ритуал обрезания одного из юных воинов. Кстати, чтобы стать мужчиной, юноше предстоит поймать птицу кумумба, из оперения которой надо сделать головной убор. Сама же церемония начнется после его возвращения и если господа журналисты хотели бы поприсутствовать, то добро пожаловать.

Как раз в этот момент молодой человек вернулся. Выяснилось, что он не набрал достаточно перьев птицы кумумба, чтобы сделать себе кокошник, но зато в "Макдональдсе" соседней деревни нашлись перья куриные в достаточном количестве для завершения всей композиции. Высказав все это, он в изнеможении повалился на землю. Как по заказу, из хижин раздались звуки финальной темы сериала и отовсюду стали подходить масаи, чтобы собраться в центре деревенской площади для начала ритуального празднества.

Лукреция с Исидором восхищенно взирали на изощренные гримасы мужчин и женщин, обмазанных разноцветными красками поверх живописных шрамов. Женщины присоединились к молодым мужчинам, затянув полифонический речитатив.

Масаи принялись танцевать.

Воины-мужчины, и так сами по себе уже очень высокие, начали подпрыгивать на одном месте с сомкнутыми ногами, сначала понемногу, а потом все выше и выше, чтобы пощекотать пятки своих божеств.

Староста-колдун пригласил журналистов сесть вместе с официальными лицами деревни и сообща перекусить. Мужчины передавали по кругу тыкву, наполненную розовато-кремовой жидкостью, издававшей довольно нехороший запах.

- У нас не принято убивать животных и есть их мясо. Вместо этого мы пьем их молоко и кровь, - поведал вождь.

Когда тыква добралась до Исидора, он отпил глоток, страшным усилием воли сдержал гримасу и заставил себя проглотить эту субстанцию. Он протянул было напиток Лукреции, но один их воинов остановил его руку: на эту священную жидкость имеют право только мужчины. Что же до женщин, то они пьют только чистое молоко.

Журналисты поинтересовались, каким таким образом масаи добывают кровь животных, если их нельзя убивать. Выяснилось, что один из воинов стрелой протыкает коровью шею напротив правой яремной вены и сливает раствор гемоглобина в тыкву. Когда, по его мнению, наберется достаточное количество, он затыкает прореху пластырем из глины.

Масаи считают охоту и убийство животных занятием нечистым. Сами они пастухи-кочевники. Бывший манекенщик видел во Франции, как люди едят телятину и был шокирован донельзя. Убивать малышей - это омерзительно. Да, конечно, в периоды жестокой засухи они сами бывают вынуждены резать животных, но для этого всегда выбирают больных или старых коров, и никогда не поднимают руку на телят: ведь каждая тварь имеет право прожить отпущенный судьбой срок, хотя бы до наступления зрелости.

Откуда-то издалека доносится барабанный бой от копыт стада антилоп-гну. Вождь вытягивает шею. Антилоп так много, что им приходится постоянно переходить с места на место, отыскивая корм.

- Куда они направляются? - спросила Лукреция.

- На север. Как и люди, им хочется исследовать неизведанное...

- Сказано красиво, но проблема в том, что люди уже все исследовали, - поделился своими соображениями Исидор.

- Да, люди заполонили все и вся. Все эксплуатируют, все разрушают. Кое-кто из наших вбили себе в голову странные идеи. Они больше не хотят делать детей. Они думают, что человек, уже достигший конца своего пути, должен сейчас исчезнуть и уступить место животным. Но мы же не можем этого сделать так просто. Вот поэтому, посредством наших религиозных церемоний и танцев, мы и просим разрешения космических властей, чтобы они остановили рождаемость.

- Вы хотите, чтобы люди больше не появлялись на свет? - поразилась Лукреция.

Деревенский староста улыбнулся:

- Да. Мы и сами этому удивляемся. С другой стороны, мы уже всего достигли, настала пора уходить. Всем. Не только масаям, но и всем людям.

Он продекламировал:

Как вселенная: после расширения - сжатие.

Как дыхание: после вдоха - выход.

Как гора: после восхождения - спуск.

Переодевшись в новые, красочные костюмы, центр площади заполонили жители для открытия второй части церемонии обрезания.

Вождь, не отвлекаясь на это зрелище, познакомил журналистов с плодами своих медитаций:

- Я многому научился от белых, многое узнал. Что Земля круглая. Что она вертится вокруг солнца, а не наоборот. Когда я был еще очень-очень молод и впервые увидел самолет, мне подумалось, что это инопланетная птица. И к тому же из нее вышли, как мне казалось, самые настоящие инопланетяне, потому что они были на нас не похожи. Но потом я понял, что пусть даже у вас другой цвет кожи, другой рост, форма носа и губ, вы все равно такие же люди, как и мы...

- Да, вы правы, мы все люди. Мы все одинаковы.

В ответ на это масаи помахал пальцем перед носом

- Нет, мне кажется, что, напротив, между людьми очень много неодинакового. Это полное вранье, когда пытаются говорить о равенстве между людьми. Наши отличия заключены в наших культурах. В одних местах молодежь учат относиться ко всему с юмором, а в других прививают ненависть к тем, кто был врагом сто, а то и двести лет назад. В одних местах учат терпимости, а в других пытаются принудительно ассимилировать чужеземцев. В одних местах учат презирать насилие, а в других говорят, что свою точку зрения надо внушать любыми средствами. У нас здесь, к примеру, масса проблем с танзанийскими властями, которые хотят заставить нас отказаться от наших культов и перейти в официальную государственную религию. Но сами мы не пытаемся их перетянуть на свою сторону. Почему же они не могут оставить нас в покое?

- Вы, наверное, все-таки слишком упрощаете политические задачи, - вмешался Исидор.

- Нет-нет, - запротестовал деревенский житель. - Это как раз другие, европейцы, кто всегда все усложняют. Вот вы сами, вы ведь плохо воспитаны. Вы растите своих детей во лжи прямо с момента их рождения. Вы даете младенцу соску, чтобы приучить его к куску резины вместо груди матери. А когда он думает, что сосет материнское молоко, вы на самом деле пичкаете его синтетической смесью.

- Но это же не настоящая ложь, это просто... просто прием такой! - отреагировала Лукреция.

- О, да! - воскликнул масаи. - А как насчет ваши браков? Ведь вы, когда женитесь, обещаете быть вместе и в беде, и в радости, пока вас не разлучит сама смерть. Как вообще можно сдержать свое слово, скажем, на шестьдесят лет? А вдруг что-то такое случится? С течением годов брак может лишиться смысла. Вот у нас, когда соединяются мужчина и женщина, колдун говорит: "Вы будете вместе и в беде, и в радости... пока отсутствие любви вас не разлучит". Это намного логичнее.

Пока вождь занимал журналистов, в деревню беспечно зашли пять гиен, но никто и не пытался их прогнать. Лукреция могла видеть их только издалека, но даже с такого расстояния была поражена одной ошеломляющей деталью: у самок клитор был развит до такой степени, что его можно было перепутать с пенисом. В то же время их молочные железы очень даже отчетливо свидетельствовали о половой принадлежности. Журналистка поняла, почему в воображении западного человека гиены всегда считаются зловещими и пугающими животными. Вернувшись к текущим событиям и основной теме ее интереса, она вытащила блокнот.

- Каковы ваши соображения по поводу происхождения человечества? - спросила она.

- Я считают, что человек появился из-за мечты, - ответил африканец.

Журналистка записала: "ТЕОРИЯ МЕЧТАЮЩЕГО ЧЕЛОВЕЧЕСТВА".

- Камни мечтают стать растениями. Растения мечтают стать животными. Животные мечтают стать людьми. А люди мечтают стать свободными духами.

Лукреция непроизвольно сравнила эту теорию эволюции с дорогими для сердца Исидора загогульками цифр.

- Кстати, я знаю одного белого, который одержим тайной происхождения человека, - добавил деревенский вождь.

- Профессор Аджемян? - предположил Исидор.

- Да, Аджемян, - удивленно подтвердил масаи. - Он сюда часто приезжает.

- Больше не приедет. Он умер. Точнее, его убили, - сообщила прямолинейная журналистка.

Масаи сделал удивленное лицо.

- Ого! Что ж... в этом случае я, пожалуй, знаю его убийцу.

- Кто же это?

- Софи Элюан, бывшая жена профессора. Они все время скандалили между собой, без малейшей застенчивости выставляли свои склоки на людях. Кричали друг на друга без конца. Как-то раз - дело было здесь, в деревне - я услышал, как Софи ему сказала: "Я тебя лучше убью, чем дам обнародовать эту твою теорию. И не только из-за моих личных интересов, а ради всего человечества." Аджемян на это только презрительно рассмеялся. А потом сказал, что истина важнее его жизни и что можно убить всех людей, но никто не может убить истину.

Вся троица молча смотрела на деревенских жителей, продолжавших отплясывать перед костром под звуки тамтама.

- Софи вернулась. Вместе с одним мужчиной по имени Анжи Ринзули, - сообщила Лукреция.

Казалось, масаи ничуть не удивился этой новости. Он пожал плечами:

- Значит, она со своим компаньоном собирается уничтожить все следы работы бывшего мужа.

На площади праздник подходил к концу. Еще раз прозвучал женский хор, мужчины в последний раз исполнили танец, а потом все разбрелись по своим жилищам, уведя с собой радостного и свежеобрезанного юношу, окруженного сверстниками. Вождь разместил своих гостей по двум хижинам, где им предстояло провести ночь.

Лукреция потыкала кулаком в нейлоновый спальный мешок, набитый хворостом, травой и листьями, и решила, что этот матрац вполне комфортабельный. Через дырку в стене можно было видеть обезьян, подвешенных за ветки деревьев и рассматривавших, как люди готовятся ко сну.

Джунгли шумели миллионами звуков: ворчание, писк, жужжание, шорох листьев. Вся природа дышала роскошью и разнообразием жизни.

Девушка спросила себя, а что, если наши древние предки, жившие на деревьях, ведали жизнь лучшую, нежели их нынешние потомки...

13. ВОЖДЬ

Прямой удар кулака в лицо одного из самцов. После беспричинного убийства старика, вождь все еще не вполне успокоился. Он бьет самцов, чтобы подавить в зародыше всякую бунтарскую идею. Достается и тем самкам, что попадаются ему под руку. Вожак показывает зубы детям. Он хватает палку и изо всех сил колошматит ей об землю.

Все забиваются в угол. Отдельные сородичи принимают позу полной покорности, желая показать, что у них и в помине не было мысли оспаривать титул вождя племени. Самки торопливо становятся на все четыре точки, демонстрируя полную готовность к случке.