Бернард Вербер

 



Бернард Вербер
Отец наших отцов

(en: "The Father of our Fathers", fr: "Le Pere De Nos Peres"), 1998

 

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 |

 


25-я страница> поставить закладку

 

Но это начальнику не интересно. Вождь злобствует просто из-за своей злобы. Он безо всякого повода выплескивает из себя серию истерических воплей, означающих: "Вы мне не нужны! Я бы вас всех сейчас перебил! А коли не нравится, то убирайтесь прочь!"

Кое-кто тихонько обдумывает это предложение. Но они слишком сильно привязаны к своей группе. И вообще, что может сделать человек орды в одиночку? Они именно потому эволюционировали, что живут в сообществе. Всякий знает, что без других людей он окажется всего лишь ходячей мишенью для кошек. Весь этот импровизированный ритуал, что затеял вождь, служит одной только цели: напомнить им, что если они и должны чего-то бояться, так только его одного.

Потом, утомленный автоэкзальтацией, он успокаивается, еще пару раз наподдает ногой трупу старика и, наконец, объявляет, что пора продолжать путь на север.

Они маршируют колонной. Каждый лезет из кожи вон, чтобы показать вождю, насколько хорошо был выучен его урок. Никто не хочет повторной лекции.

14. РИФТ

Журналисты быстро сполоснули лицо колодезной водой. Лукреция тайком от всех поделилась с Исидором молоком для женщин. Молоко, ферментированное кровью, пока что не казалось ему удачным выбором для завтрака.

Стоял еще весьма ранний час, когда, поблагодарив масаев за радушный прием, они вновь вышли на тропу своего расследования и поэтому солнце еще не даже взошло, как перед ними уже открылся Рифт. Под слабеньким светом мигающих в темно-лиловом небе звезд они обнаружили себя на неровном и отвесном краю расщелины шириной метров сто и глубиной метров шестьдесят.

На дне ущелья текла вода.

Они вылезли из машины посмотреть на эту реку. Флюоресцирующая серебристо-белая и местами серая лента. Контраст серебристой текстуры воды и темно-лилового неба придавал сцене феерический вид. Черные деревья, чья листва поблескивала под звездами, протягивали свои ветви бесконечными китайскими тенями.

- Да, это и есть Олдувай. Вообще-то здесь течет очень неширокая речушка, но сейчас она набухла из-за недавних ливней.

Вовсе не голос Лукреции или Исидора нарушили тишину этих мест. С стороны тыла к ним подъехал высокий негр с гордой, прямой осанкой. Одетый на западный манер, в рубашке и бежевых полотняных брюках, он вылез из машины, держа в руках геодезический теодолит. Поскольку еще было холодно, его слова превращались в пар.

Мужчина представился. Его звали Мельхиор М'ба.

- Посмотрите, насколько великолепен здесь восход солнца.

Чтобы лучше оценить спектакль, он вытащил из своего джипа три складных стульчика, а потом стаканчики и термос с каким-то пахучим напитком.

- Чай с бергамотом, - сообщил он. - Очень сочетается с такими волшебными минутами рассвета.

Мельхиор, казалось, все знал заранее, даже то место, где он может найти гостей. Еще он предложил им одеяла-накидки, в которые все завернулись и стали походить на закоченевшие мумии. Мумии уселись и стали медитировать, зная, что им вскоре предстоит пережить нечто важное.

И действительно, очень скоро над долиной Олдувай начало медленно подниматься солнце, потихоньку открывая грандиозную панораму. Под восходящим солнцем вновь проснулась жизнь, вся природа принялась шевелиться.

Внизу, в ущелье, оживилась фауна. Слоны, гиппопотамы, зебры, страусы. Немногочисленные носороги, избежавшие пули изготовителей порошков от импотенции. Антилопы-гну. Гиеновые собаки. Гепарды. Леопарды. Львы. Буйволы. И газели, скакавшие как на пружинках.

"Это место священное, - промелькнуло у Лукреции в голове. - Может быть, самое священное из всех" [*].

- Здесь родился человек, - подтвердил Мельхиор, будто отвечая на еще не заданный вопрос молодой журналистки.

Им казалось, он был совершенно убежден, что человек появился именно здесь, кто бы чего ни говорил и какой бы таинственной не выглядела эта загадка. Исидору пришла в голову одна мысль. Здесь - место абсолютного праздника. Место возвращения в Эдем. Он замечтался об организации всемирного паломничества, когда люди всех стран могли бы вернуться к этой колыбели человечества. Он воображал себе представителей всех континентов, всех государств, религий, цветов кожи, культур... Каждый из них по-очереди приносил бы сюда дары от своего народа, или даже просто от себя самого, сюда, в долину Олдувай... Да, это было бы самое прекрасное, самое понятное, самое естественное из всех паломничеств: возвращение к месту рождения человечества, чтобы осознать, в чем же мы ошиблись, чего мы не сумели достичь... Исидор улыбнулся этой мысли. Ему самому эта идея показалась настоящим, подлинным результатом всего этого долгого и сложного путешествия. Уже другими глазами он упивался видом этого спектакля, бесконечно много раз разворачивающегося над ущельем. Не нужно монументов, не надо возводить пирамид или соборов, не надо закладывать священных камней или сажать тысячелетних деревьев. Все это ущелье - и есть Собор. Он закрыл глаза, чтобы лучше пережить все то, что происходило с ним и с этим местом.

Два других человека тоже казались погруженными в раздумья. Здесь каждый мог сопоставить 3 миллиона лет человечества со несколькими десятилетиями своего существования.

- Есть ли у вас своя собственная гипотеза о появлении человека на земле?

- Я геолог. И анимист. Поэтому мой ответ будет с точки зрения анимистической геологии, - ответил Мельхиор. - Для меня, человек появился не с небес, он пришел из Матери-земли. Это каменистое ущелье - тот самый гигантский детородный орган, из середины которого вышел человек, а из усаженных сухими деревьями откосов появились обезьяны. Другие животные возникли из более отдаленных участков и каждое из них приспособилось к той среде, где оно появилось.

"ТЕОРИЯ МАТЕРИ-ЗЕМЛИ", - записала Лукреция в своем блокноте.

Они продолжали смотреть роскошное представление долины Олдувай, которая сейчас сияла во всей своей славе.

- Действительно, это место излучает что-то такое материнское, - признал Исидор.

Сообща они принялись разглядывать вероятные гениталии своей планеты.

Гайя. Планета-мать. Alma mater.

Лукреция перенесла свой стульчик на самый край. Закрыла глаза. Вдохнула полной грудью, упиваясь доносящимися отовсюду запахами цветов и растений.

Восторженный выдох.

- Это наше расследование о происхождении человека позволит нам, по крайней мере, вернуться к подлинным источникам земли материнской! Как мне тут хорошо! Такое впечатление, что я нашла свою старую мамочку, которую так долго и так тщетно искала. Ах, моя планета!

Мамочка подала голос.

Сначала раздался глухой удар, потом завибрировала почва и, наконец, всколыхнулась вся земная твердь. Не успев даже ни за что толком ухватиться, Лукреция скользнула в ущелье.

15. ЗЕМНАЯ ДРОЖЬ

Внезапно почву залихорадило. Люди орды встали как вкопанные и беспомощно замерли. С хищниками можно побороться, от огня можно удрать, но когда гневается земля, остается только уповать на рок.

Накренились деревья. Одни лишь птицы, витавшие в самой вышине, сохранили спокойствие, разглядывая тех злосчастных тварей, что были прикованы к поверхности земли.

Эх, ОН должен был это предвидеть! Уже давно были подозрительные симптомы-предвестники. Животные закапывались в землю. Птицы старались побольше держаться в воздухе. Они-то знали. Но члены орды, эволюционируя больше, чем другие животные, понемногу потеряли многие их своих естественных способностей к восприятию.

Дрожание становилось сильнее.

Все сильнее и сильнее.

Словно под ударами, дергалась земля. Почва закипела. Забурлил песок. Задрожали растения.

Совершенно неожиданно, с резким звуком земля разверзлась. Открылась каменистая пасть и заглотила двоих. А затем, словно насытившись, планета успокоилась. Дрожь утихла. Остались только небольшие, затихающие толчки. Будто отрыжка после хорошего мясного обеда. Потом все кончилось.

Птицы сели на ветки.

Вокруг людей все вверх ногами, масса вывернутых с корнем деревьев, целые пласты перевернутой почвы... Но все знали, что это было всего лишь небольшое землетрясение.

Вожак, кстати, даже не остановился во время всей этой сумятицы и уже подал сигнал, что надо идти. Можно подумать, он к этому привык. Удивительная невозмутимость, несмотря на такую катастрофу. Он играл роль человека, которого ничем нельзя запугать. Вожаку хотелось, чтобы никто не забывал, что главный источник ужаса - это он сам. Для верности он дал пару пинков своим сородичам.

Внутренний ужас изгоняет ужас внешний. В конечном итоге, эта система позволит орде сдержать, а потом и вовсе прогнать все прочие страхи.

Земля хотела показать свою силу? Пожалуй, так и есть. Всякому нравится пускать пыль в глаза.

А теперь можно продолжить путь.

16. ПАДЕНИЕ

Наконец толчки прекратились. Исидор осторожно наклонился над бездной, чтобы посмотреть, куда же упала его спутница. Он обнаружил ее чуть ниже кромки ущелья, где она висела, уцепившись за какой-то толстый корень, служивший обрыву контрфорсом. Журналист протянул руку, желая вытащить ее наружу, но, потеряв равновесие из-за своей немалой массы, опрокинулся сам и лишь в последний момент сумел ухватиться за рыжие волосы девушки.

Исидор был более чем грузен и все тело Лукреции дрожало от напряжения. Корень начал серьезно трещать под комбинированной нагрузкой. Лукреция страдальчески морщилась.

- Я так долго не смогу, - прохрипела она, пытаясь изо всех сил удержаться за корень.

Свободной рукой Исидор схватился за лиану, свешивавшуюся из зарослей акаций. Помогая себе зубами, он соорудил лассо из этой посланной небесами веревки и кинул ее Лукреции, чтобы она закрепила петлю на стволе ближайшего дерева, опоры более прочной. Девушка удачно поймала лиану, но была удивлена ее гладкостью и прохладой. Приглядевшись, она в конечном итоге поняла, что держит в руке юного питона.

Лукреция дернулась. Змея же, несмотря на то, что ее голова была завязана узлом, тут же принялась обвиваться вокруг шеи журналистки.

Лукреция взяла себя в руки, сорвала с себя этот холодный воротник и забросила его на дерево. Если змея в свое время выудила людей из Рая, то теперь она вполне могла бы помочь им выбраться из Ада.

17. УЩЕЛЬЕ

Достигнув ущелья, орда спустилась вниз по откосу.

На дне текла река. Плавать они не умели и потому были не в состоянии переправиться на ту сторону, хотя все были уверены, что там намного лучше. Другая сторона всегда лучше.

Им казалось даже, что они ощущали запах мелкой дичи, которая с наивным весельем резвилась на том берегу, поджидая племя.

Глядя на завихрения воды, ОН заметил что-то вроде брода и показал его остальным. Соплеменники начали было его пересекать, как внезапно выскочил крокодил и утащил двух самцов-доминаторов, охранявших орду с левого фланга. Это западня. Крокодилы прячутся возле брода и без особых затруднений обедают теми, кто осмеливается зайти в реку.

Они кидаются обратно, по пути потеряв еще двух-трех членов на крокодильем пастбище.

Как переправиться через реку? Некоторые уже предлагают бросить это дело и возвращаться, откуда пришли.

18. НАД ПРОПАСТЬЮ

Они тщетно пытаются взобраться наверх, но в итоге только ломают питону позвоночник. В то же время их стратагема спасения позволяет выиграть достаточно времени, чтобы Мельхиор успел вытащить из машины настоящий трос и прибежать на подмогу.

- Нельзя наклоняться над пропастями, - нравоучительно заметил негритянский геолог, когда журналистский дуэт вылез наружу.

Затем, чтобы успокоить нервы, он дал им по чашке риса, залитого чаем.

- Это что, землетрясение было? - спросила рыжая журналистка, приводя одежду в порядок.

Их спаситель кинул взгляд на произведенные разрушения.

- Вам повезло. Вы только что пережили то самое событие, - в миниатюре, конечно - которое стало прелюдией к рождению человека. Великий Рифт. С этого момента он уже не будет для вас пустым звуком. Вы прочувствовали его всем телом.

Исидор в свою очередь бросил опасливый взгляд в сторону ущелья.

- Как можно туда спуститься?

Геолог предложил отвести их к тому месту, где откос был не таким крутым. Это та самая тропа, по которой ходят антилопы-гну и слоны во время своих великих сезонных миграций.

19. МЕЖДУ НОГ

Племя направилось вдоль реки, отыскивая брод, не охраняемый крокодилами. Но пока что на всем протяжении вода была заражена рептилиями. После долгих поисков им удалось найти речную извилину, откуда никто не бросал на них зеленых взглядов.

Отчего же крокодилы оставили этот уголок свободным? Вопросом решили долго не задаваться и все пошли к броду.

Они нашли ответ, уже добравшись до середины реки: орда шла по дороге, традиционно зарезервированной для слонов.

Именно сейчас группа толстокожих [*] решила перейти через реку, чтобы посмотреть, не окажется ли трава на том берегу посвежее. Легким аллюром они топотали по земле.

Бегущий слон - картина сама по себе впечатляющая, но когда их сотня, это умопомрачительно. Особенно когда ты стоишь у них прямо на пути, уйдя по колено в воду посредине реки.

 

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 |
Купить в интернет-магазинах книгу Бернарда Вербера "Отец наших отцов":