Бернард Вербер

Бернард Вербер
Отец наших отцов

- Подождите-ка, я вам расскажу одну историю. Возьмем слово "Адам". На иврите оно записывается как АДМ и эти три буквы соответствуют числу 45. Однако 45 соответствует еще и буквам М и Х. А "Мах" на иврите означает "кто?" Таким образом, древние иудеи в слове Адам отразили современный вопрос "Кто такой человек?", "Можно ли дать определение человеку?" Еще во времена античности понимали, что определение человека будет величайшей задачей будущего.

Лукреция перевела вопрос в другую плоскость.

- Считаете ли вы возможным, что профессор Аджемян действительно обнаружил что-то новое о происхождении человека?

МакФидль полагал это вполне реальным, принимая во внимание то лихорадочное возбуждение, которым Аджемян отличался к концу жизни. Разумеется, профессор вообще выдвинул множество абсурдных теорий, которые, как признался шотландец, понять невозможно, но даже он сам был активным сторонником ряда гипотез, которые кое-кто из специалистов считал притянутыми за уши.

Пока Лукреция открывала свой блокнот на новой странице, светловолосый здоровяк роздал всем по большой дозе старого солодового виски Glenlivet.

- Изучая все теории, я нашел одну, которая привлекла меня больше всего. Это теория акватического происхождения человека.

Журналиста пометила: "ТЕОРИЯ АКВАТИЧЕСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ".

- Эта теория предполагает, что человек вышел прямо из воды. Мы, получается, когда-то были... своего рода "морскими приматами" или, если вам больше нравится, "гуманоидными рыбами".

Довольный произведенным впечатлением, он залпом выпил свой стакан и взглянул на темнеющее небо.

- Кстати, тот факт, что дельфины вернулись жить в воду, говорит сам за себя. Они нас опередили. Остается только им последовать.

- Дельфины вернулись в воду?! - удивилась Лукреция, быстро перелистывая страницу.

- Да! а разве вы этого не знаете? Пятьдесят миллионов лет тому назад дельфины вышли на сушу и превратились в наземных животных. Они стали напоминать больших тюленей или даже что-то вроде лысых обезьян. А потом, по неизвестным причинам, они вернулись обратно в воду.

Исидор кивнул головой, показывая, что и он тоже знаком с этой поразительной информацией.

- А все же почему сухопутные млекопитающиеся решили вернуться в воду?

- Может быть, потому, что вода - это стихия, в которой можно перемещаться как по вертикали, так и по горизонтали, в то время как на земле, из-за силы притяжения, можно двигаться только по горизонтали, - предположил тучный журналист, попивая свой чай и добавляя еще немного воды внутрь собственной массы.

- Именно. В воде нет проблем с погодой или температурой. Не нужно ни одежды, ни жилища, ни даже рук. Вода - удивительное измерение. Она суть все: воздух, жилище, одежда, дождь, пропитание, питье. Мы сами были рыбами. Кстати, обратите внимание на свои физические характеристики. Наша кожа лысая и лишена мехового покрова, возможно потому, что так удобнее скользить по волнам. Наши уши находятся по бокам, а не на верху черепа, как, например, у кошек. Это, вероятно, рудимент нашего древнего органа слуха. Между пальцами ног у нас остались небольшие перепонки, чтобы лучше отталкиваться от воды. Это остаток наших древних плавников.

Поскольку Джеймс МакФидль хотел быть уверенным, что убедил аудиторию в своей правоте, он показал фотографии младенцев.

- Между прочим, если поместить ребенка в воду - и я говорю о новорожденных, только-только появившихся из утробы матери - то он безо всяких затруднений там будет плавать. Он умеет это делать инстинктивно.

Исидор заметил, что достаточно взять младенца за ноги и шлепнуть, чтобы он начал кашлять, как это одним махом переведет его из стадии рыбы в стадию млекопитающего с воздушным дыханием

- Да, конечно, кое-что надо делать. Такое превращение происходит не вполне инстинктивно. Надо вызвать первые слезы, шлепая младенца. Первое насилие. Мы принуждаем рыбу эволюционировать до млекопитающего, дышащего воздухом.

Небо еще больше потемнело и шотландец прибавил света в своей керосиновой лампе. За его спиной виднелись разные предметы из экипировки аквалангиста. Вероятно, палеонтолог до такой степени был убежден в своих научных взглядах, что по выходным ездил нырять с пляжей Занзибара.

- Я считаю, что мы появились из воды и что мы туда вернемся, - добавил он. - Обратимся к одной интересной детали: все больше и больше становится лысых людей. Носы имеют тенденцию укорачиваться. Мы все отчетливей приобретаем аэродинамическую обтекаемость. Мы постепенно готовимся к нашей следующей метаморфозе: возвращению в акватический дом.

Журналисты принялись прокручивать в голове эту поразительную теорию.

- Что же получается, сад Эдем из библии был океаном? - спросила Лукреция.

- Одна только проблема: нет доказательств. Никаких окаменелостей, - заметил Исидор.

- Окаменелости не найдены потому, что они, по всей вероятности, на дне моря. Но с новыми батискафами эта проблема будет решена и я уверен, что однажды отыщут обезьяну с плавниками и она-то и будет нашим подлинным недостающим звеном. По-видимому, она будет напоминать ламантинов, этих странных созданий, которых Одиссей со своими спутниками принял за сирен. Кстати, может быть, именно ламантины являются нашими истинными предками.

Он пошарил в одном из ящиков и извлек оттуда книгу по мифологии.

- Об этом рассказывают все древние мифы. Для жителей Вавилона океан - это матрица мира, откуда вышла божественная пара, пресная вода Апсу и соленая вода Тиамат, и именно из их союза родились первые пра-люди, Лахму и Лахаму. Ассирийцы считали, что человек появился из Намму, бесконечного моря. С точки зрения индусов, из молочного океана родились Ананда - змея вечности и Вишну - черепаха, несущая на себе весь мир; сообща они взболтали океан и это дало начало людям. Японцы полагали, что все пошло от Идзанаги и Идзанами (мужского и женского принципа), которые, спускаясь по радуге, создали младенца-пиявку, которого бросили в океан.

- Может быть, на это намекает и миф про Атлантиду, - предположила Лукреция.

- В любом случае, именно отсюда, скорее всего, взялся миф про всемирный потоп. Про человека, спасшегося от воды.

В этот миг хлынул страшный ливень. По крыше захлестали водяные струи, небо полыхнуло грозой.

- А-а, это всего-лишь небольшой тропический шторм, они тут часто бывают. Ничего, он надолго не затянется, - произнес хозяин дома, когда казалось, что уже все небо раскололось пополам, а ливень удвоил свою силу.

Исидор сменил тему и заговорил про Аджемяна. Пытаясь перекричать шум дождя, он изложил всю историю их расследования и закончил похищением владелицы мясокомбината Элюан.

Рассказ, похоже, изрядно увлек Джеймса МакФидля. Он тоже считал невероятным, что настоящая обезьяна способна на столь изощренные деяния, и предположил, что, скорее всего, это был один из учеников Аджемяна, желавший, чтобы женщина своими глазами убедилась в обоснованности идей покойного профессора.

Над одной из полок он отыскал географическую карту и показал своим гостям то место, где - по его словам - профессор вел свои последние раскопки: к северу от Лаетоли, в одном из колен ущелья Олдувай.

К этому времени в наступлении на бунгало, помимо шторма, приняло участие наводнение.

- Не беспокойтесь, хижина довольно прочная, - стал успокаивать палеонтолог в тот момент, когда под ногами затрещал настил.

Но сваи уступили непрерывному натиску воды и, сначала тихонько, а потом все быстрее и быстрее, стены ученой обители пали друг другу в объятия, а затем и на землю, которая уже превратилась в поток грязи, поглощавшей все на своем пути. Профессору МакФидлю хватило времени лишь на то, чтобы спасти пару самых ценных окаменелостей, после чего он выскочил наружу вслед за гостями, бросая свое жилище, как обреченный на крушение корабль.

Укрывшись под пластиковыми ведрами, вокруг сидели студенты, стоически переносившие разгул стихии.

Исидор тихонько рассмеялся.

- Чему вы радуетесь? - зашипела на него Лукреция.

Молния осветила физиономию толстощекого мальчишки, который веселился, как от удачной проделки.

- Не только наша обезьяна обладает чувством юмора, но еще и сам господин случай. А может быть, даже и Бог, если он существует. Вы не находите забавным, что тот, кто призывал нас искать спасение в воде, сам нашел свой дом затопленным? Более того, его жилище заглотила грязь, которая сохранит его - словно окаменелость - для будущих поколений. Не верх ли это мечтаний для палеонтолога: самому превратиться в палеонтологический экспонат?

Рядом с ними стоял МакФидль, разглядывавший печную трубу, которая, как пробитая лодка, медленно тонула в грязевом океане.

Вместо эпитафии Исидор произнес:

- Пройдут десятки столетий и наши пра-пра-пра-правнуки извлекут на свет божий эту скромную обитель, со всей ее мебелью, посудой и прочими типичными реликтами человеческой цивилизации второго тысячелетия. И почешут они у себя в затылке и спросят друг друга: "На кой ляд им нужны были все эти штуковины?"

7. БАБУИНЫ

Они маршировали по равнине на север. Самцы-доминаторы расположились по флангам для защиты орды. Им не хотелось быть застигнутыми врасплох еще одной львиной бандой.

Внезапно перед ними показалась цепочка каких-то силуэтов.

Старые знакомые.

Бабуины.

Эти тоже сформировали колонну, очень похожую на их собственную, и растянулись затем в длинную шеренгу, давая понять орде, что здесь им не пройти и надо поворачивать назад.

Вожак подал сигнал и все самцы-доминаторы перегруппировались вокруг него, образовав ядро в голове племени. В такие моменты между ними исчезали последние следы соперничества: "все вместе против общего врага".

Напротив них вожак бабуинов приказал то же самое. Они выглядели числом побольше, но, с другой стороны, люди орды были несколько повыше и покрепче.

С обеих сторон начали похрюкивать самки, подстрекая самцов надавать друг другу по физиономии.

Бабуинский вожак прошел вперед на пару шагов, показал зубы и испустил боевой клич. Немедленно позади него раздались одобрительные крики самцов. Они вздыбили шерсть на спинах, чтобы казаться повыше и поздоровее, после чего принялись подпрыгивать на месте, помогая себе угрожающими жестами.

Вожак орды попробовал их перекричать, поддерживаемый хором соплеменников.

ОН явственно ощущал, какой сплоченной, спаянной вместе становилась орда в подобные минуты. Орать вместе со всеми - это великое удовольствие.

Напряжение достигло своего накала. И вдруг все умолкли. Две враждебные группы стояли прямо друг перед другом.

ОН чувствовал, что все его тело готово к войне. Ускорился сердечный ритм. Кровь покинула пищеварительную систему, чтобы орошать мускулы и головной мозг. Дыхание участилось, увеличилась его амплитуда, шерсть поднялась, чтобы воздух лучше овевал кожу, унося с собой испаряющийся пот для охлаждения эпидермиса во время схватки.

Вожак бабуинов подпрыгивал на месте, выкрикивая угрозы и показывая клыки. Он заколотил кулаками по груди, а потом стал по кругу выписывать танцевальные па, демонстрируя тем самым предельное негодование. Впечатляющее зрелище.

Все знали этот трюк. Противник пытается предотвратить баталию, запугав врага. Но они еще плохо знакомы с талантами вожака орды, который повернулся к сопернику задом и выпустил оглушительную кишечногазовую петарду. Такой прием вызвал изрядное раздражение у начальника бабуинов, который в своей ярости направил струю мочи в сторону конкурента.

Серьезное оскорбление. Но вожак орды еще не сказал своего последнего слова. Он схватил палку и принялся колотить ей об землю, словно пытаясь ее разбудить, чтобы она стала свидетелем этого скандала.

На бабуинского вождя это произвело определенное впечатление, но он все еще не отступает. Его шерсть вздымается еще выше, глаза вертятся во всех направлениях, он принимается дышать так сильно, что давится кашлем. Он начинает царапать землю, вздымая облака пыли так высоко, что они скрывают его голову. Он кричит так, будто его гнев превратился в боль, которую невозможно унять никакими силами, кроме как убив противника. Доведя до конца этот спектакль, он останавливается и смотрит, что может предложить соперник. Соперник же перехватывает дубину обеими руками и со всей силы ломает ее пополам об колено.

Вот это уже серьезная заявка. Многие прошлые вожаки пытались проделать такой трюк, но оказывались в итоге с раздробленным коленом и невредимой палкой.

А секрет-то на самом деле нехитрый: надо просто заранее подобрать деревяшку, подточенную червями.

Этого момента нерешительности вожака бабуинов хватает, чтобы посеять сомнения среди противника. В ситуации происходит перелом. Самцы бабуинов делают неуловимое движение назад. Потом вполне уловимое. Чувствуя потерю духа среди своих, главный бабуин меняет отношение к делу. Он все еще скалит зубы, но уже без особой уверенности.

Этим надо воспользоваться немедленно. Вожак орды встает на задние лапы, барабанит себя по груди и испускает протяжный и страшный вопль. В атаку. Все или ничего. Бабуины еще колеблются в сомнениях, но трусов слишком много. Не тот момент изображать из себя героя-одиночку. Отход превращается в отступление, отступление в бегство, а бегство быстро перерастает во всеобщую панику.

Но за бабуинами гонится орда. Сейчас они сами стали охотниками. Они захватывают нескольких стариков, больных и детей, которые не умеют бегать достаточно быстро, но зато могут стать прекрасным ужином. После длительного марша и когда знаешь, что впереди еще долгий путь, надо бы запастись протеинами.

Вражеские трупы сваливают в кучу.

Ну вот, битва окончена.

ОН гордится своей ордой. Его группа победила. Вожак знает, как демонстрировать самые запугивающие танцы войны. Самки тоже молодцы: умеют орать.

Вожак подходит к нему, чтобы почесать голову и предложить первоклассный кусок бабуинского мяса. Среди самцов-доминаторов от таких подарков отказываться не принято.

8. К ОЛДУВАЮ

Исидор с Лукрецией уже много часов едут по бездорожью и начинают ощущать усталость и голод. МакФидль подготовил для них джип и набросал схематичные кроки этого региона. Им известно, что предстоит выдержать долгий путь, пока они не доберутся до ущелья Олдувай.