Бернард Вербер

Бернард Вербер
Наши друзья человеки

- Э-э... Я всегда был неумехой. Вы мне не поможете?

- Каждый за себя.

- Я очень прошу вас.

Саманта соглашается и мастерит ему из бумаги домик.

- Спасибо. У меня в детстве были хомяки. Они так хорошо это делали.

Они входят и выходят из своих домиков, как это делают хомяки.

- Я строила такие хижины, когда была маленькой, с братьями. Мы брали одеяла и щетки. Мама ужасно сердилась. Мы там прятались и играли в ковбоев и в индейцев.

Рауль восхищается хижиной Саманты.

- Поздравляю, вы замечательный бумажный архитектор. Просто настоящая маленькая оса.

Саманта крутится в своей берлоге и шуршит.

- Вы что там делаете? – спрашивает Рауль. – Уже спальню лепите?

- Только кровать, подушку и столик у изголовья. Я люблю, когда удобно.

Рауль поворачивается в своем гнезде, и крыша его обрушивается.

Он быстро все поправляет, боясь, как бы Саманта этого не заметила.

Берет кусок бумаги и мастерит кораблик, который ставит на видное место, чтобы произвести на Саманту впечатление.

- Ах, так ты заделался декоратором, Рауль?

Он хватает другой кусок бумаги и делает самолетик.

- Мадемуазель Бальдини, не желаете ли, чтобы я помог вам обустроить вашу квартиру? Я могу вам сделать и сверхзвуковой.

Саманта показывает кастрюлю из бумаги.

- Спасибо, у меня есть все, что мне нужно.

Рауль запускает самолетик, берет большой кусок бумаги, кладет в рот и жует.

- Ты так зубы чистишь? Какой ты глупый все-таки!

Рауль достает разжеванный кусок бумаги и придает ему форму плюшевой игрушки.

- Я всегда сплю со своим мишкой. Саманта делает брезгливое выражение лица.

- Ладно, на сегодня, я думаю, хватит. Привет, Рауль.

- Спокойной ночи, Саманта. Несколько секунд спустя Рауль высовывает голову из своего укрытия.

- Э-э... вот еще. У вас точно нет сигарет? У меня просто ломка какая-то.

- Раньше надо было думать. Рауль с сомнением качает головой.

Каждый лежит в своей берлоге. Рауль ворочается, крыша снова падает. Он засыпает, голова и ноги высовываются из-под бумаги. Он начинает храпеть, сначала негромко, потом все сильнее и сильнее.

Из домика показывается голова Саманты, она похожа на сердитого зверька. Она зажимает уши. Свистит.

Рауль храпит тише.

Переворачивается на другой бок. Прекращает храпеть. Успокоенная Саманта прячется в домике.

Рауль начинает храпеть снова.

- Эй! Э-эй!

Рауль храпит все громче.

- Эй! Ох! Мотор! Потише!

Рауль храпит еще громче. Саманта снимает ботинок и швыряет в него.

Храп стихает и тотчас же возобновляется.

- Эй! Это невыносимо!

Она вскакивает и зажимает ему нос. Он задыхается и просыпается:

- Что... что...

- Ты храпишь. Раз мы должны жить вместе, надо с этим что-то придумать. Я не собираюсь всю ночь слушать твои серенады.

Он зевает и потягивается.

- Уже утро? – спрашивает он, протирая глаза.

- Мы и пяти минут не спали. Ты тут же начал храпеть, как поросенок. Ох, я не выношу мужчин, которые храпят.

- Мне очень жаль.

- Хорошо тебе, извинился и все.

- Ну а что? Я не виноват. Я такой. Я храплю. И я не буду себе оперировать мягкое небо для того, чтобы вам понравиться.

- Мне понравиться? Речь не об этом! Это вопрос сосуществования. Твоя свобода заканчивается там, где ты начинаешь мешать соседу. Ты мне мешаешь.

Свет гаснет.

Пауза. Слышен звон металла.

Свет зажигается.

- Смотрите, Саманта, лестница! Она обходит лестницу.

- Залезем? – предлагает она.

- Хорошо. Давайте.

- Нет, давай ты.

Рауль неуверенно протягивает руку, касается лестницы.

Электрического разряда нет. Он успокоенно берется за перекладины и поднимается наверх.

Саманта держит лестницу, чтобы она не опрокинулась.

- Рауль, что там видишь?

- Что-то вроде потолка с дырками. В середине большой люк. Наверное, через него они нас сюда и закинули. Если вы подниметесь и подержите меня за ноги, я попробую дотянуться до потолка.

Саманта залезает по лестнице и держит его за ноги.

Рауль поднимается еще на одну ступеньку.

- Ну, все, вот и потолок.

- Давай, открывай люк! Рауль старается открыть люк.