Бернард Вербер
Наши друзья человеки
| 16-я страница |
На экране – мусорные корзины Уолл-стрит, заполненные обесцененными акциями.
Смена кадра, внизу бегущей строкой – непонятные внеземные символы.
Замедленные кадры взрывающейся Земли крупным планом.
Куски континентов медленно разлетаются в разные стороны в безвоздушном пространстве. Панели стен домов, машины, оторопевшие люди плывут в звездной пустоте.
Рауль и Саманта, остолбенев, смотрят друг на друга.
- Чушь! – восклицает она вдруг и хохочет.
У Рауля вид озабоченный. Он не говорит ни слова.
- Это совершенно невозможно. Рауль все так же неподвижен.
- Эй! Рауль, проснись. Ты что, попался на это? Все подстроено, взорвали какой-нибудь пластиковый шар, чтобы мы поверили в эти небылицы. Пользуются тем, что мы и так на нервах!
Рауль размышляет.
- Саманта, а вдруг это действительно произошло?
- Неужели ты дашь себя провести? Ты, великий ученый! Ты думаешь, вправду диктатор не-помню-чего по имени «А-пчхи» может...
- А что если?..
- Не знаю. Это – просто безумие! Рауль приходит в себя:
- В любом случае тогда...
- Это совершенно немыслимо.
- Или...
- Нет, конечно, нет.
Саманта и Рауль смотрят друг на друга некоторое время и говорят в один голос:
- Черт! Они это сделали.
- Так-так, сохраняем спокойствие, сохраняем спокойствие, – говорит Рауль медленно.
- Ох-ох-ох! Да, обухом по голове. Многовато для одного дня. Не знаю, как ты, но я устала, так устала... уф.
Саманта кружит по помещению, глядя в пол, потом садится в уголке.
- Не паниковать. В конце концов, не от чего впадать в отчаяние. Мы встретили... «внеземных обитателей», которые нас проинформировали, вежливо, очень вежливо, подчеркиваю, о том, что... ну... наша родная планета, Земля, взорвалась и, таким образом, больше не существует. Так-так-так.
- Так-так-так... – повторяет она, как эхо.
- Это возможно, все возможно. Особенно в наши дни. Эпоха контрастов и сюрпризов, не так ли? Не будем волноваться. Не стоит драматизировать. Не стоит сгущать краски.
- Ну, краски-то и без того густоваты...
Рауль плохо справляется со своим смятением. Он тщетно пытается успокоиться:
- Что бы ни случилось, надо всегда сохранять присутствие духа. И ясный разум. Ситуация под контролем, я живой. Вы тоже живы. Мы так часто сетуем на свою судьбу. Помню, однажды я потерял ключи... вы не можете себе представить, как я перенервничал. Из-за ключей! Я вообразил себе черт-те что. Испугался, что мне придется спать на улице. А на самом деле они завалились под подкладку. В кармане пиджака была дырка! Представляете, просто маленькая дырка!
Он шумно, глубоко дышит. Саманта начинает рыдать.
- Мы пропали, Рауль! Больше нет Франции, нет Европы, континентов! Нет людей, зверей, растений, океанов. Ничего. Пшик. Улетели. Испарились. Рассеялись.
Саманта плачет, стонет и беснуется. Потом ее плач переходит в смех, все более и более безумный.
- С тобой все в порядке? – встревоженно спрашивает Рауль.
Саманта внезапно умолкает. Она словно пьяная.
- Саманта, ты в порядке? Саманта в прострации, не отвечает.
Рауль трясет ее за плечо, она остается неподвижной.
Он нежно хлопает ее по щекам. Она не реагирует.
Он колеблется, потом дает ей сильную пощечину.
Она моргает.
- Скажи мне, Рауль, если Земли больше нет, мы, значит... одни. Последние представители вида. Два последних... Мне как будто на плечи навалилась непосильная тяжесть.
- Финал сериала о приключениях людей. Последняя сцена, – говорит Рауль, массируя ей плечи.
Вдруг взгляд Саманты снова оживает.
- Или первая серия нового фильма... Мы будем словно новые Адам и Ева.
- Адам и Ева были в раю. А мы, мы в стеклянной банке.
Она решительно встает.
- Я, Саманта, говорю тебе: пока есть жизнь, есть надежда. Вместе мы сможем восстановить все, что было разрушено.
- Еще надо этого захотеть.
- Даже если нет желания, есть долг.
- Долг? Какой долг? Долг продолжить страдания во Вселенной?
- Долг раздуть маленькую человеческую искорку.
- Мне очень жаль, но я в этом не участвую.
- Ты дашь человеческой истории прерваться?
- Без малейшего колебания.
- Ты преступник!
- А кто меня будет судить? Саманта, с вызовом:
- Я.