Бернард Вербер
Танатонавты
| 4-я страница |
В моей раскрытой ладони монета сверкала.
19 — ПОЛИЦЕЙСКОЕ ДОСЬЕ
На запрос по поводу психологического профиля Рауля Разорбака
По всей видимости ребенок, именуемый Рауль Разорбак, страдает психическими расстройствами. Уже неоднократно он проявлял бурные вспышки гнева и подвергал опасности жизнь окружающих. Тем не менее мать ребенка отказывается поместить его в психиатрическую клинику, заявляя, что на ее сына сильно повлияла смерть отца. «Ему просто нужна отдушина», - утверждает она.
Поскольку на данный момент юный Разорбак не совершил каких-либо действий, квалифицируемых как правонарушение, Служба считает преждевременным принимать активные меры.
20 — УЧЕБНИК ИСТОРИИ
О СМЕРТИ НАШИХ ПРАДЕДОВ
«Основные причины смертей, зарегистрированных во Франции в 1965 г. (конец второго тысячелетия) даны с разбивкой в порядке важности по числу умерших. Отметьте, что определенные заболевания той эпохи в наше время уже искоренены».
Сердечно-сосудистые заболевания 98 392
Рак 93 834
Поражения сосудов головного мозга 62 746
Дорожно-транспортные происшествия 32 723
Цирроз печени 16 325
Респираторные заболевания 16 274
Пневмония 11 274
Грипп 9 008
Диабет 8 118
Суицид 7 156
Жертвы преступлений и заказных убийств 361
Причины неизвестны 87 201
Учебник истории, вводный курс для 2-го класса
21 — ГОСПОДИН ВСЕЗНАЙКА
За годы, прошедшие с момента моей первой встречи с Раулем на кладбище Пер-Лашез, наша дружба все более и более крепла. Рауль научил меня стольким вещам!
— Какой же ты наивный, Мишель! Ты думаешь, что мир добр и, стало быть, лучший способ в него вписаться — это самому быть добрым. Ты заблуждаешься. Пошевели мозгами хоть чуть-чуть. Будущее творят не добрые люди, а новаторы, дерзкие, ничего не боящиеся.
— А ты сам, ты ничего не боишься?
— Ничего.
— Даже физических страданий?
— Имей достаточно силы воли и ничего не будешь чувствовать.
Чтобы лучше мне это доказать, он вынул свою зажигалку и подержал в пламени указательный палец, пока в воздухе не распространился запах горелой плоти. Я боролся с тошнотой и был заворожен одновременно
— Как это ты делаешь?!
— Сначала я убираю все мысли, а потом говорю себе, что кто-то другой испытывает эту боль и что меня она ничуть не касается.
— Ты не боишься огня?
— Ни огня, ни земли, ни метала. Всемогущ тот, кто не боится, ибо ни в чем не будет ему отказано. Это моя лекция номер два. Первая была про то, что монета в два франка будет твоим лучшим советником. Вторая лекция о том, что страха нет, если только ты сам не позволишь ему существовать.
— Тебя этому отец научил?
— Он говорил, что нельзя оглядываться назад, когда взбираешься на гору. Если обернешься, то может закружиться голова, возникнет паника и ты упадешь. И наоборот, если лезть прямиком на вершину, то всегда будешь в безопасности.
— Да, но если ты ничего не боишься, что тебя туда толкает?
— Тайна. Потребность раскрыть тайну смерти моего отца и смерти вообще.
Пока он произносил эти слова, его правая ладонь словно паук кралась по лбу, будто борясь с неведомым страданием. Глаза вылезли из орбит, как если бы что-то глодало ему голову изнутри.
Я встревожился:
— Тебе что, плохо?
Он ответил не сразу. Потом, словно вспомнив как дышать и мыслить:
— Ерунда, просто мигрень. Это пройдет, - хрипло сказал он.
Это был один-единственный раз, когда я видел его страдающим. Для меня Рауль всегда оставался сверхчеловеком. Учителем.
Рауль меня впечатлял. Так как он был старше на год, то я вылез из кожи, чтобы перепрыгнуть на класс вперед и оказаться с ним на одной школьной скамье. Потом все стало проще. Он позволял мне списывать домашние задания, а после уроков продолжал рассказывать разные чудесные истории.
Никто в нашем классе не разделял мое восхищение. Учитель французской словесности дал ученику Разорбаку прозвище «Господин всезнайка».
— Хватайтесь крепче за стулья. Сегодня «Господин всезнайка» сдал свое сочинение. Обхохочитесь. Тему я вам уже называл, но все равно. Итак, «Мои идеальные каникулы». Ну и дела! Господин всезнайка ну никак не хочет прогуляться по берегу Тукета, Сан-Тропеза, Ла-Бауля [4], посмотреть Барселону или там Лондон. Нет, он жаждет проникнуть в страну мертвых. И вот… он шлет нам оттуда почтовые открытки.
Всеобщее оживление.
— Цитирую: «Пока мою барку влечет к свету, я цепляюсь за удава, потому что огненный серпент уже прыгает перед носом моего суденышка. Богиня Нефти советует мне не терять головы и придерживать берет. Принцесса Изида протягивает мне крест с овалом, чтоб отвадить монстра».
Ученики гогочут, пихают друг дружку локтями, а педагог заканчивает сухим учительским тоном:
— Господин всезнайка, мне остается только посоветовать вам просить помощи хорошего психоаналитика. И вообще, сходите-ка вы к психиатру. А тем временем имейте в виду, что за сочинение ноль-таки я вам не поставил. У вас 1 балл из 20, да и то лишь потому, что вы заставили меня смеяться, читая вот эту писанину. Между прочим, ваши сочинения я всегда стараюсь прочесть в первую очередь, потому как знаю, что с вами не соскучишься. Продолжайте в том же духе, мсье Разорбак, и я еще долго буду веселиться, так как вы без сомнения останетесь на второй год.
Рауль и глазом не моргнул. Он не реагировал на подобные замечания, особенно исходившие от людей типа нашего французского учителя, к которому Рауль не питал никакого уважения. Проблемы, однако же, были. И с этим же самым классом.
Как и в большинстве школ, ученики нашего лицея были жестокими подростками и стоило только показать на кого-то пальцем и сказать «вот белая ворона», как его жизнь тут же превращалась в пытку. В нашем классе заводилой был один наглый тип по имени Мартинес. Вместе со своими приспешниками он подкараулил нас у выхода и мы очутились в кольце.
— Принцесса Изида, принцесса Изида, - скандировали они. - Хочешь овальным крестом по морде?
Я перепугался. Чтобы преодолеть страх, я сильно пнул Мартинеса в ногу, а он засветил мне кулаком по носу. Лицо тут же залила кровь. Нас было двое против шести, но самая большая проблема оказалась в том, что Рауль — хотя и был намного выше и сильнее меня, - похоже, и не собирался защищаться. Он не дрался. Он получал удар за ударом и даже не пробовал отвечать.
Я заорал:
— Давай, Рауль! Мы их погоним, как тех на кладбище! Ты и я против слабоумных, Рауль!
Он не двинулся с места. Мы не замедлили повалиться наземь под градом ударов кулаками и ногами. Видя такое отсутствие сопротивления, банда верзилы Мартинеса оставила нас лежать и удалилась, помахивая растопыренными пальцами-рогатками. Я принялся массировать свои шишки.
— Ты испугался? - спросил я.
— Нет, - сказал он.
— Чего ж ты не дрался, а?
— А зачем? Я не могу расходовать свою энергию на всякую ерунду. В любом случае, я не знаю как бороться с дикарями, - добавил он, подбирая кусочки разбитых очков.
— Но ты же обратил в бегство сатанистов!
— То была игра. И потом, может они и жалкие люди, но намного тоньше, чем эта бестолочь. Перед пещерным человеком я бессилен.
Мы помогли друг дружке встать на ноги.
— Ты ж говорил, ты и я против слабоумных.
— Боюсь тебя разочаровать. Надо еще, чтобы эти идиоты обладали хоть минимальным умом, чтобы я мог вступить с ними в войну.
Я был в шоке.
— Но послушай, эти типы вроде Мартинеса нас все время будут бить в морду!
— Возможно, - скромно сказал он. - Но они раньше меня устанут.
— А если они тебя убьют до смерти?
Он пожал плечами.
— Ба! Жизнь — всего лишь краткий миг.
Меня охватило темное предчувствие. Слабоумные были способны его побить. Рауль не всегда бывает самым сильным. Он только что оказался даже полон слабости.
Я вздохнул.
— Что бы не случилось, ты всегда сможешь, как и раньше, рассчитывать на меня в трудный час.
В ту же ночь мне вновь приснилось, что я лечу в облаках на встречу с женщиной в белом атласном платье и с маской скелета.
22 — ФИЛОСОФИЯ ПАСКАЛЯ
"Бессмертие души влечет нас столь сильно, задевает столь глубоко, что надо позабыть все эмоции и стать беспристрастным, чтобы понять, что же это такое.
Наш первейший интерес и наша первейшая задача состоят в том, чтобы пролить свет на эту тему, от которой зависит все наше поведение.
Именно поэтому среди людей, не верящих в бессмертие души, я провожу резкую границу между теми, кто работает изо всех сил, чтобы узнать об этом больше, и теми, кто живет, не беспокоясь и не размышляя над этим вообще.
Этакое безразличие к вопросу, который касается их самих, их личности, всего, что в них есть, меня скорее раздражает, чем печалит. Это меня изумляет и пугает: это для меня чудовищно. Я говорю об этом не из благочестивого рвения и духовной набожности. Я слышу противоположное мнение, что такое отношение необходимо в интересах человечества".
Блез Паскаль (Отрывок из работы Френсиса Разорбака, «Эта неизвестная смерть»)
23 — ПОПРАВКА
Мне было четырнадцать, когда Рауль сам зашел за мной. Родители разворчались. Не только время было к ужину, но они к тому же упорствовали во мнении, что Рауль Разорбак плохо на меня влияет. Так как у меня в последнее время были отличные отметки по математике (после списывания у моего друга, естественно), они не решились запретить мне погулять.
Все же приказано было вести себя поосторожнее и смотреть в оба. Повязывая мне шарф, отец прошептал, что именно лучшие друзья-то и причиняют нам самые большие проблемы.
Мать не преминула добавить:
— Вот как я определяю, что такое «друг»: это тот, чье предательство становится для нас самым большим сюрпризом.
Рауль потащил меня к больнице Сен-Луи, по пути объясняя, что только что узнал про тамошнее отделение, куда собирают коматозных больных и тех, кто при смерти. «Служба сопровождения умирающих», так это скромно именовалось. Она располагалась в левом крыле пристройки к больничному корпусу. Я спросил, на что такое он там рассчитывает. Он тут же парировал, что, мол, этот визит даст нам превосходную возможность заранее многое узнать.
— Заранее? Узнать что?
— Да про смерть, ясное дело!
Идея проникнуть в больницу не вызвала у меня особенного энтузиазма. В том месте было полно серьезных, взрослых людей и я сомневался, что они разрешат нам там играть.
Рауль Разорбак, впрочем, никогда не страдал нехваткой аргументов. Он сообщил, что читал в газетах, как проснувшиеся после комы люди рассказывают поразительные истории. Якобы вернувшиеся к жизни присутствовали при странных спектаклях. Они не видели никаких барок или плюющихся огнем змей, но наблюдали притягивающий к себе свет.
— Ты говоришь про опыт людей, побывавших на краю смерти, то что американцы называют NDE, Near Death Experiences?
— Про это самое. Про NDE.
Всякий знает, что такое NDE. Тема эта когда-то была в моде, вышла масса бестселлеров, обложки еженедельников пестрели такими сообщениями. А потом, как это бывает со всякой модой, она ушла в тень. В конце концов, не имелось никаких доказательств, ничего такого вещественного, просто ряд занимательных историй, наспех собранных бог знает откуда.
Рауль верит в подобные сказки?
Он раскинул предо мной множество газетных вырезок и мы встали на колени, чтобы их лучше рассмотреть. Вырезки эти были не из изданий, известных за свои серьезные или глубокие расследования. Цветастые заголовки кричали жирными, размазанными буквами: «Вояж за границей смерти», «Свидетельствует кома», «Жизнь после жизни», «Я вернулся, но мне там понравилось», «Смерь и дальше со всеми остановками»…
Для Рауля эти слова были окрашены ореолом поэзии. В конце концов, там пребывал его отец…
Что до иллюстраций, то имелись только фотографии с какими-то туманными аурами или же репродукции картин Иеронима Босха.
В тексте Рауль желтым фломастером подчеркнул несколько пассажей, которые счел существенно важными: «Согласно обследованию, проведенному американским институтом Галлап, восемь миллионов жителей США считают, что пережили NDE». "Анкетирование среди больниц показало, что 37% коматозных больных уверены, что испытали чувство покидания собственного тела, 23% видели туннель, а 16% были охвачены неким «благотворным светом».
Я пожал плечами.
— Не хочу лишать тебя иллюзий, но…
— Что «но»?
— Я однажды попал под машину. Меня швырнуло в воздух и я врезался головой при падении. Три часа без сознания. Настоящая кома. Не видел я там никакого туннеля, не говоря уже про какой-то благотворный свет.
Он выглядел ошеломленным.
— А что же ты видел?
— Да ничего не видел. Вообще ничего.
Мой друг уставился на меня, словно я был поражен редкой болезнью, вызванной еще неизвестным науке вирусом.
— Ты уверен, что был в коме и ничего оттуда не запомнил?
— Уверен.
Рауль задумчиво поскреб подбородок, но затем его лицо просветлело:
— Я знаю почему!
Он собрал свои вырезки, а потом произнес фразу, над которой я долго думал впоследствии:
— Ты ничего не видел потому, что был… «недостаточно» мертв.
24 — В СТРАНЕ БЕЛЫХ МОНАХОВ
Часом позже мы очутились перед больницей Сен-Луи. Ярко освещенный вход, охранник в униформе наблюдает за аллеями и дорожками. Рауль, и так отличаясь высоким ростом, к тому же надел потрепанное пальто, чтобы выглядеть старше своих лет. Он взял меня за руку, надеясь, что вместе мы сойдем за отца с сыном, решивших проведать свою выздоравливающую бабушку.