Бернард Вербер

Открытие авто чтобы стать еще удобнее для вас банк открытие kaluga.key-lockmaster.ru.

 



Бернард Вербер
Муравьи

(en: "Empire of the Ants", fr: "Les Fourmis"), 1991

 

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 |

 


21-я страница> поставить закладку

 

Это секретное оружие оторвало тебе пятую лапку?

Молодой солдат отвечает отрицательно. Он потерял ее в битве Маков, во время освобождения Лашола-кана. № 4000 обрадовано шевелит усиками – он тоже там был!

Какой легион?

Пятнадцатый, а ты?

Третий!

Во время последнего наступления один из них дрался на левом фланге, а другой – на правом. Бойцы вспоминают минувшие дни. На поле битвы всегда набираешься опыта. №4000, например, заметил в самом начале сражения, как противник использовал гонцов-мошек. Ему кажется, что этот метод связи на больших расстояниях гораздо лучше обычных гонцов.

Белоканский солдат, ничего не заметивший, охотно соглашается. Потом он торопится вернуться к теме разговора:

Почему никто не хочет говорить со мной о термитах?

Старый воин склоняется к нему. Их головы соприкасаются.

Здесь тоже происходят очень странные вещи…

Его запахи намекают на тайну. Очень, очень странные… фраза отражается обонятельным эхом от стен.

Затем № 4000 рассказывает о том, что вот уже довольно давно не видно ни одного термита из Города на Востоке. Раньше они пользовались тем, что через Сатей протекает река, и посылали шпионов на Запад. Муравьи знали об этом и худо-бедно их контролировали. Теперь нет даже шпионов. Нет ничего.

Атакующий враг беспокоит, но исчезнувший враг озадачивает еще больше. Так как никаких стычек с термитами больше не было, муравьи с поста Гаэй-Тиоло решили сами пойти на разведку.

Туда отправился один отряд. Больше его никто не видел. За ним пошел следующий, который исчез точно так же. Тогда подумали, что это ящерица или особенно прожорливый крот. Но нет, потому что когда нападает хищник, кто-то всегда остается в живых, хотя бы раненый. А тут все солдаты испарились.

Что-то мне это напоминает… – начинает № 103683.

Но старик не дает прервать свой рассказ. Он продолжает:

После неудачи с двумя первыми экспедициями солдаты Гаэй-Тиоло решили пойти ва-банк. Они послали пол-легиона из пятисот вооруженных до зубов воинов. На этот раз были уцелевшие. Вернее, был – один-единственный. Он приплелся, проделав путь в тысячи голов, и умер в страшном бреду, едва дойдя до порога дома.

Осмотрели труп – ни единой царапины. Его усики не пострадали в сражении. Можно было подумать, что смерть обрушилась на него безо всякой причины.

Ты понимаешь теперь, почему никто не хочет говорить с тобой о термитнике на Востоке?

№ 103683 понимает. А главное, он доволен, он уверен в том, что напал на верный след. Если тайна «секретного оружия» имеет разгадку, то разгадка эта находится в термитнике на Востоке.

Голография: Нечто общее между человеческим мозгом и муравейником выявляет голографическое изображение.

Что такое голография? Наложение начерченных линий, освещенных под определенным углом, таким образом, что создается эффект объемной картинки. На самом деле она и существует, и не существует одновременно. От соединения начерченных линий родилось третье измерение: иллюзия рельефа. Каждый нейрон нашего мозга, как и каждая особь в муравейнике, обладает полнотой информации. Коллективность необходима для появления сознания, «рельефной мысли».

Эдмон Уэллс.

«Энциклопедия относительного и абсолютного знания»

Когда самка № 56, совсем недавно ставшая королевой, приходит в себя, то обнаруживает, что она лежит на большом галечном пляже. Несомненно, она спаслась от лягушек только благодаря быстрому течению. Она хочет взлететь, но крылья ее еще не высохли. Надо ждать…

Она аккуратно чистит усики, потом вдыхает окружающий воздух. Где это она? Только бы не на той стороне реки!

Она приводит усики в движение частотой 8000 тысяч вибраций в секунду. Есть намеки на знакомые запахи. Ей повезло: она на восточном берегу реки. Но нет ни одного путеводного феромона. Надо хоть немного приблизиться к центральному Городу, чтобы впоследствии иметь возможность присоединить свой будущий Город к Федерации.

Наконец она взлетает. Направление – восток. Но далеко она сейчас не улетит. Мускулы крыльев устали, она летит на бреющем полете

Они возвращаются в главный зал Гаэй-Тиоло. С тех пор, как № 103683 начал расспрашивать о термитах с Востока, его сторонятся так, словно он заражен алтенарией. Это его не смущает, ему надо выполнить свою задачу.

Вокруг белоканцы обмениваются трофаллаксией с гаэйтиолцами, одни пробуют новый урожай пластинчатых грибов, другие – молочко диких гусениц.

Потом, после разных запахов, разговор скатывается к охоте на ящериц. Гаэйтиолцы рассказывают о том, что недавно появились три ящерицы, терроризирующие стада тли с Зуби-зуби-кана. Они-то, скорее всего, и уничтожили два стада в тысячу голов каждое и всех сопровождавших его пастухов…

Тогда возникла паника. Пастухи пасли свой скот только в охраняемых проходах, вырытых внутри муравейника. Но вооруженная кислотой артиллерия сумела оттеснить трех драконов. Два из них ушли далеко. Третий, раненный, устроился на камне в пятидесяти тысяч голов отсюда.

Зубизубиканские легионы уже отрубили ему хвост. Надо быстрее воспользоваться этим и прикончить зверя, пока он не восстановил силы.

А правда то, что хвост у ящерицы отрастает заново? – спрашивает один разведчик. Ему отвечают утвердительно.

Но хвост вырастает не такой же. Как говорит Мать, никогда не находишь в точности то, что ты потерял. Второй хвост не имеет позвонков, он гораздо мягче.

Один из гаэйтиолцев сообщает и другую информацию: ящерицы чувствительны к колебаниям температуры еще больше, чем муравьи. Если они запаслись большим количеством солнечной энергии, быстрота их реакции фантастическая. И наоборот, когда им холодно, все их движения замедлены. Во время завтрашней атаки надо использовать эту особенность. Лучше всего было бы напасть на ящерицу на рассвете. Ночь заморозит ее, она будет в летаргии.

Но нас-то тоже ночь заморозит! – громко замечает один из белоканцев.

Нет, если мы будем защищаться от холода, как это делают карлики, – возражает другой охотник. – Наедимся сахара, напьемся спирта, чтобы пополнить запасы энергии, и обмажем панцири слюной улиток, она помешает калориям слишком быстро покинуть наши тела.

№ 103683 воспринимает эти рассуждения рассеянным усиком. Он думает о тайне термитника, о необъяснимых исчезновениях, о которых рассказал старый воин. Первый гаэйтиолец, тот, что показывал ему трофеи и отказался говорить о термитах, возвращается к нему.

Ты говорил с №4000?

№ 103683 отвечает утвердительно.

Ты не обращай внимания на то, что он тебе сказал. Ты говорил все равно что с трупом. Несколько дней назад его укусил ихневмон…

Ихневмон! № 103683 вздрагивает от ужаса. Ихневмон – это оса с длинным жалом, которая ночью протыкает внешний слой муравейника и находит там теплое тело. В него она откладывает яйца.

Это едва ли не самый страшный бич муравьиных личинок: шприц, появляющийся из потолка и на ощупь ищущий мягкую плоть, чтобы поместить в нее своих малышей. Те затем спокойно растут в приемном организме, пока не превратятся в прожорливых личинок, грызущих изнутри живое насекомое.

Так и есть: в эту ночь солдату № 103683 снится огромный хобот, преследующий его, чтобы отложить своих плотоядных детей!

Код в подъезде не изменился. У Николя были ключи, чтобы войти в квартиру, ему понадобилось только сорвать печати, наложенные полицией. С тех пор как исчезли спасатели, никто ни до чего не дотрагивался. Дверь в подвал оставалась широко открытой.

Электрических фонариков в приюте не водилось, и Николя, не раздумывая, начал мастерить факел. Он отломал ножку стола, прикрепил к ней плотный ободок из мятой бумаги и поджег. Дерево легко загорелось несильным, но стойким огнем. Он долго не погаснет и выдержит сквозняки.

Николя стал быстро спускаться по винтовой лестнице, держа в одной руке факел, в другой – перочинный нож. Решительный, стиснувший зубы, он чувствовал себя настоящим героем.

Он спускался и спускался… Лестница бесконечно вилась и уходила вниз. Ему казалось, что прошли уже долгие часы, он хотел есть, пить, но бешеное желание победить не оставляло его.

Он прибавил шаг, и в возбуждении начал испускать под тяжелыми сводами истошные крики, перемежая призывы к отцу и матери воинственными кличами. Он шел чрезвычайно уверенным шагом, уже автоматически перелетая со ступеньки на ступеньку. Неожиданно он оказался перед дверью. Он толкнул ее. Две своры дерущихся крыс пустились в бегство при виде вопящего и окруженного языками пламени ребенка. Самые старые крысы были озабочены: в последнее время «великаны» что-то сюда зачастили. Что бы это значило? И как бы вот этот не поджег убежища беременных самок!

Николя продолжал спускаться, он так торопился, что не заметил крыс… Ступеньки, ступеньки, какие-то надписи, которые он сейчас не будет читать. Вдруг раздался шум, и он почувствовал прикосновение. Летучая мышь вцепилась ему в волосы. Какой ужас! Мальчик попытался высвободиться, но противная тварь, казалось, приросла к его черепу. Он хотел прогнать ее факелом, но только сжег себе три пряди волос. Николя взвыл и бросился бежать. Летучая мышь продолжала сидеть на его голове, как шляпа. Она улетела только тогда, когда отпила немного его крови.

Николя не чувствовал усталости. Шумно дыша, с тяжело бьющимся сердцем, чувствуя, как стучит в висках, он вдруг налетел на стену. Он упал, потом быстро встал. Факел не погас. Николя посветил перед собой.

Да, это точно была стена. Более того: Николя узнал бетонные и стальные плиты, которые носил сюда его отец. Цементные стыки были совсем свежие.

– Папа, мама, если вы там, ответьте!

Но нет ничего, кроме раздражающего эха. Он готов был поклясться, что эта стена поворачивается вокруг своей оси… потому что так бывает в кино, и потому что в ней нет двери.

Что же она прячет, эта стена? Николя, наконец, обнаружил на ней надпись:

Как сделать четыре равнобедренных треугольника из шести спичек?

Сразу под надписью был размещен маленький пульт с кнопками. На них были не цифры, а буквы. Двадцать четыре буквы, из которых надо было составить слово или фразу, отвечающие на вопрос.

– Надо думать по-другому, – громко сказал Николя. Он удивился, потому что эти слова вырвались у него сами по себе. Он долго думал, не решаясь тронуть кнопки. Потом им овладела странная тишина, бесконечная тишина, освободившая его от всех мыслей. И необъяснимым образом толкнувшая его последовательно нажать восемь букв.

Механизм негромко скрипнул, и… стена отошла! Вне себя, готовый ко всему, Николя прошел вперед. Но вскоре после этого стена встала на место, а возникшее движение воздуха загасило еще мерцавший огарок факела.

Погруженный в кромешную тьму, обезумевший, Николя топтался на месте. Но с этой стороны стены кнопок не было. Возвращение было невозможно. Он сломал все ногти о бетонные и стальные плиты. Его отец неплохо поработал, недаром он был слесарем.

Чистоплотность: Что может быть чище мухи? Она постоянно моется, это для нее не обязанность, а необходимость. Если ее усики и фасеточные глаза не будут безукоризненно чистыми, она никогда не заметит пищу вдалеке или руку, опускающуюся для того, чтобы ее прихлопнуть. Чистота для насекомых – залог не просто здоровья, а самой жизни.

Эдмон Уэллс.

«Энциклопедия относительного и абсолютного знания»

На следующий день популярные газеты вышли со следующими заголовками: «Новая жертва пресловутого подвала в Фонтенбло! Без вести пропал единственный сын супругов Уэллс. Куда смотрит полиция?»

Паук бросает взгляд с вершины папоротника. Ох как высоко. Он выделяет каплю жидкого шелка, приклеивает ее к листку, ползет вперед по ветке и бросается в пустоту. Падает он долго. Трос вытягивается, вытягивается, потом засыхает, твердеет и замедляет спуск как раз перед самым приземлением. Паук едва не разбился, словно зрелая ягода тутовника. Многие его братья раскололи себе панцирь, потому что из-за резкого похолодания шелк стал сохнуть медленнее.

Паук шевелит своими восемью лапками, чтобы раскачаться, подобно маятнику. Увеличив амплитуду движения, он достигает листка и вцепляется в него. Это место второго крепления его паутины. Он приклеивает конец троса. Но с натянутой веревкой далеко не уедешь. Он замечает ствол слева, бежит в его направлении. Еще несколько веток и несколько прыжков, и вот он установил места опоры. Они выдержат напор ветра и попавшейся в сети добычи. Вся конструкция представляет собой восьмиугольник. Шелк паука состоит из волокнистого белка, фибрина, упругость и влагонепроницаемость которого не нуждаются в доказательствах. Некоторые пауки могут, хорошенько подкрепившись, выработать семьсот метров шелковой нити диаметром в два микрона, по прочности не уступающей нейлону, и в три раза превосходящей его эластичностью.

Самое удивительное то, что пауки обладают семью железами, каждая из которых производит разную нить: шелк троса для точек опоры, шелк троса для подачи сигналов, шелк троса для центра паутины, клейкий шелк для мгновенного захвата, шелк для защиты яиц, шелк для постройки убежища, шелк для связывания пленных…

На самом деле, шелк – это волокнистое продолжение гормонов паука, точно так же, как феромоны – летучее продолжение гормонов муравья.

Итак, паук делает трос для подачи сигналов и прикрепляет его к себе. При малейшей тревоге он прыгнет вниз, избежав опасности без особых усилий. Сколько раз он таким образом спасал свою жизнь.

Затем он перекрещивает четыре нити в центре восьмиугольника. Все те же жесты в течение миллионов лет… Они уже приобрели изящество. Сегодня он решил сделать паутину из сухого шелка. Клейкий шелк гораздо эффективнее, но он слишком хрупкий. Все пылинки, все кусочки сухих листьев прилипают к нему. Сухой шелк хуже задерживает добычу, но он сохранится, по крайней мере до ночи. Паук, установив верхние балки, добавляет десяток лучей и довершает свое творение центральной спиралью. Вот так-то лучше. Он покидает ветку, к которой прикреплена сухая нить, и прыгает с луча на луч, как можно медленнее приближаясь к центру и двигаясь по часовой стрелке.

 

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 |
Купить в интернет-магазинах книгу Бернарда Вербера "Муравьи":