Бернард Вербер
Муравьи
30-я страница |
Так вот как наносят удар Стражи края света! Ты слышишь грохот, чувствуешь ветер, и в мгновение ока все разрушено, сметено, раздавлено. № 103683 не успел еще как следует обдумать случившееся, как слышится новый взрыв. Смерть разит даже тогда, когда никто не переходит порог. Пыль опускается.
Но № 103683 все-таки хочет попробовать. Он вспоминает о Сатэе. Тут ведь все то же самое: если нельзя пройти поверху, значит, надо идти внизу. Будем рассматривать черную землю как реку, а лучший способ перейти реку – это прорыть под ней тоннель.
Он говорит об этом шести жнецам, и те приходят в восторг от его идеи. Решение настолько очевидно, что они не понимают, как сами раньше до этого не додумались! И все принимаются копать полными мандибулами.
Язон Братель и профессор Розенфельд никогда особо не жаловали вербеновый чай, но сейчас чаевничают вовсю. Огюста рассказала им все в подробностях. Она объяснила им, что ее сын завещал им эту квартиру – сразу вслед за ней самой. Скорее всего, каждый из них захочет однажды спуститься в подвал, как захотелось этого ей. Поэтому Огюста решила действовать объединенными усилиями, чтобы добиться максимального результата.
После того как Огюста вкратце ввела мужчин в курс дела, разговаривали очень мало. Они понимали друг друга без слов. Взгляд, улыбка… Никогда раньше никто из троих не ощущал такого мгновенного интеллектуального единства. Это было сильнее, чем разум каждого в отдельности, казалось, они рождены для того, чтобы дополнить друг друга, их генетические программы были частями единого целого и, наконец, сливались в одно. Это было подобно волшебству. Огюста была очень стара, но, тем не менее, двое мужчин находили ее чрезвычайно красивой…
Они вспомнили Эдмона, их нежность к усопшему, очищенная от каких бы то ни было задних мыслей, удивляла их самих. Язон Брагель не говорил о своей семье; Даниель Розенфельд не говорил о своей работе; Огюста не говорила о своих болезнях. Они решили пойти в подвал в тот же вечер. Они чувствовали, что это – то единственное, что надо было сделать здесь и сейчас.
Долгое время думали, что информатика вообще и программы искусственного интеллекта в частности вберут в себя и представят под новым углом зрения человеческие представления о мире. Короче говоря, от электроники ждали рождения новой философии. Но даже представленная по-другому первичная материя осталась такой же: идеи, выработанные воображением людей. Образовался тупик.
Лучший способ создать новые идеи – выйти за пределы человеческого воображения.
Эдмон Уэллс.
«Энциклопедия относительного и абсолютного знания»
Шли-пу-кан растет и умнеет, это уже Город-подросток. Развивая водные технологии, его жители построили целую сеть каналов под минус двенадцатым этажом. Эти речные рукава позволяют быстро перевозить грузы с одного края Города на другой.
Шлипуканцы довели до совершенства технический уровень акватранспорта. Последнее слово техники и последний писк моды – плавучий листок черники. Достаточно правильно выбрать течение, и можно совершать путешествия по реке длительностью в сотни голов. Например, от восточных грибниц до западных хлевов.
Муравьи лелеют надежду когда-нибудь приручить жуков-плавунцов. Эти большие жесткокрылые надводные насекомые имеют под надкрыльями воздушные мешки и плавают действительно очень быстро. Если заставить их толкать листки черники, то у плотов появится возможность продвигаться вперед гораздо увереннее, чем просто при помощи неверного речного течения.
Но Шли-пу-ни смотрит в будущее еще дальше. Она помнит об однорогом майском жуке, который освободил ее из паучьих сетей. Какая совершенная военная машина! У жестокрылых носорогов есть не только рог спереди и бронированный панцирь, они еще и быстро летают. Мать представила себе целую колонну такой живой бронетехники, и у каждого на голове сидит десяток артиллеристов. Она уже видит, как эти экипажи, практически неуязвимые, обрушиваются на вражеские войска и заливают их кислотой…
Вот только носороги, совсем как жуки-плавунцы, плохо поддаются дрессировке! Даже их языком никак не удается овладеть. И это притом, что многие десятки рабочих посвящают все свое время расшифровке их обонятельных разговоров и обучению их феромональному муравьиному языку.
Так что результаты пока скромные, хотя шлипуканцам удалось все-таки подружиться с носорогами, большими охотниками до лакомого молочка. Пища остается самым понятным языком между насекомыми.
Несмотря на такой всеобщий энтузиазм, Шли-пуни озабочена. Три отряда послов были отправлены, чтобы получить официальное признание Шли-пукана шестьдесят пятым Городом Федерации, а ответа до сих пор нет. Неужели Бело-киу-киуни не хочет их признавать?
Чем дольше Шли-пу-ни размышляет об этом, тем больше склоняется к тому, что послы-разведчики совершили какую-то ошибку и попались воинам с запахом скальных камней. А может быть, их просто опьянили галлюцинаторные запахи ломешузы с минус пятидесятого этажа… Или что-то еще?
Она хочет знать точно. Она не собирается отказываться ни от присоединения к Федерации, ни от продолжения расследования! Она решает задействовать № 801, своего лучшего и умнейшего воина. Чтобы вооружить его всеми возможными преимуществами, королева осуществляет с молодым солдатом абсолютную связь. Так он будет знать о тайне столько же, сколько знает королева. Он станет
Видящим оком,
Воспринимающим усиком,
Атакующим когтем Шли-пу-кана.
Старушка подготовила полный рюкзак съестных припасов и питья, в частности три термоса с вербеновым чаем. Надо не повторить ошибку этого противного Ледюка, который был вынужден быстро вернуться, так как забыл о том, что без пищи долго не протянешь. Да и в любом случае разве он отгадал бы кодовое слово? Огюста позволяла себе в этом усомниться. Среди прочего снаряжения Язон Брагель запасся большим баллончиком со слезоточивым газом и тремя противогазами, Даниель Розенфельд взял с собой последнюю модель фотоаппарата со вспышкой.
И вот они идут кругами вниз в каменном мешке. Как и у всех их предшественников, спуск вызвал у них воспоминания, забытые мысли. Раннее детство, родители, первые переживания, сделанные ошибки, несчастная любовь, эгоизм, гордость, угрызения совести…
Тела их двигались машинально, забыв об усталости. Они углублялись в плоть планеты, вспоминали прожитые годы. Ах, как длинна жизнь, и какой разрушительной она может быть, и насколько легче сделать ее разрушительной, чем созидательной…
Наконец они дошли до двери. На ней было написано:
«Душа в смертный час испытывает то же чувство, которое испытывают приобщенные к великим Тайнам.
Сначала это беспорядочный бег с трудными поворотами, тревожное и бесконечное путешествие сквозь тьму.
Наконец, страх достигает своего апогея. Душа объята дрожью, судорогами, холодным потом, ужасом.
Но буквально через мгновение она взмывает к свету, к неожиданному озарению. Перед глазами предстает чудесное сияние, душа несется над прекрасными лугами и долинами, где все поют и танцуют.
Священные слова внушают религиозный трепет.
Совершенный и посвященный человек обретает свободу, он прославляет Тайны».
Даниель взял фотоаппарат.
– Я знаю этот текст, – заявил Язон. – Это Плутарх.
– Действительно прекрасные слова.
– Они вас не пугают? – спросила Огюста.
– Пугают, но это так и задумано. И в любом случае здесь говорится о том, что вслед за ужасом грядет просветление. Так что будем действовать последовательно. Если нужно немного ужаса, что ж, ужаснемся.
– Вот как раз крысы…
Не успела Огюста произнести это слово, как серые твари были уже тут как тут. Три разведчика почувствовали, как они пугливо озираются где-то рядом, ощутили их прикосновения к высоким ботинкам. Даниель снова достал фотоаппарат. Вспышка осветила омерзительное зрелище – ковер из серых клубков и черных ушей. Язон поторопился раздать противогазы перед тем, как щедро окропить все вокруг из своего баллончика. Грызуны не просили его повторить…
Спуск возобновился, они опять долго кружили.
– Не устроить ли пикник, господа? – предложила Огюста. Они устроили пикник. Приключение с крысами казалось забытым, все трое пребывали в прекрасном настроении. Так как было прохладно, они завершили легкую трапезу глотком спирта и хорошим обжигающим кофе. Вербеновый чай ведь пьют только на полдник.
Они долго рыли, прежде чем дошли до участка с рыхлой землей. Наконец пара усиков выныривает, как перископ, на поверхность, незнакомые запахи заливают их. Открытое небо. Они по ту сторону края земли. Стены воды все нет. Но новый мир ничем не похож на старый. Можно насчитать несколько деревьев и немного травы, а затем расстилается серая, гладкая и твердая пустыня. Не видно ни одного муравейника или термитника.
Они делают несколько шагов. Какие-то огромные черные предметы падают на землю вокруг них. Они немного похожи на Стражей, но только эти обрушиваются наугад.
Это еще не все. Далеко впереди возвышается гигантский монолит, такой высокий, что усики друзей не могут определить его границ. Он затмевает небо, давит землю.
Это, должно быть, стена края Земли, и за ней – вода, – думает № 103683.
Они продвигаются еще немного вперед и натыкаются на несколько тараканов, приклеившихся к куску… неизвестно чего. Их прозрачные панцири позволяют увидеть все внутренности, органы и даже струящуюся по артериям кровь! Какая гнусность! Во время отступления на троих жнецов рухнула какая-то глыба и раздавила в лепешку.
№ 103683 и трое оставшихся его товарищей решают, несмотря ни на что, продолжать. Они проходят через какие-то ноздреватые стенки, по-прежнему приближаясь к монолиту необъятных размеров. И вдруг оказываются на еще более странной местности. Почва тут красная и пористая, как поверхность клубники. Они замечают углубление, похожее на колодец, и решают спуститься туда, чтобы немного передохнуть в тени, как вдруг большой белый шар, диаметром как минимум в десять голов, падает с неба, отскакивает от земли и начинает их преследовать. Они бросаются в колодец… и едва успевают прижаться к стенкам, как шар обрушивается на его дно.
Обезумев, друзья вылезают и пускаются наутек. Почва вокруг синего, зеленого или желтого цвета, белые шары охотятся за ними. На этот раз хватит, храбрость тоже имеет свои пределы. Этот мир слишком странен, чтобы его можно было вынести.
Они бегут что есть духу, ныряют в тоннель и скорей возвращаются в привычный мир.
Цивилизация (продолжение): Другое большое столкновение цивилизаций – встреча Запада и Востока.
В анналах Китайской империи, примерно в 115 году, упоминается о прибытии корабля, скорее всего римского, заблудившегося во время бури и приставшего к берегу после нескольких дней плавания без руля и ветрил.
Пассажирами были акробаты и жонглеры, которые, едва ступив на землю, решили дать представление, чтобы тем самым завоевать симпатии туземцев. И китайцы с разинутыми ртами глазели, как длинноносые чужеземцы изрыгают пламя, завязывают в узел свои руки и ноги, превращают лягушек в змей и т. д.
Из этого жители Поднебесной с полным основанием заключили, что Запад населен паяцами и пожирателями огня. И прошли многие сотни лет, прежде чем представился случай их в этом разуверить.
Эдмон Уэллс.
«Энциклопедия относительного и абсолютного знания»
Наконец они перед стеной Джонатана. Как сделать четыре треугольника из шести спичек? Даниель не забывает фотографировать. Огюста набрала слово «пирамида», и стена медленно отошла. Огюста почувствовала гордость за своего внука.
Они прошли и тут же услышали, как стена становится на место. Язон осветил стены, они были из скалы, но не такой, как раньше. Прежде стены были красными, теперь они стали желтыми, с прожилками серы.
Воздуха по-прежнему вполне хватало. Даже как будто чувствовался легкий сквозняк. Что ж, выходит, профессор Ледюк был прав и туннель действительно ведет в лес Фонтенбло?
Неожиданно они столкнулись с новой ордой крыс, гораздо более агрессивных, чем первые. Язон понял, как, должно быть, обстояло дело, но у него не было времени объяснить все остальным: нужно было надеть противогазы и разбрызгать отраву. Каждый раз, когда стена приходила в движение, что случалось, конечно, нечасто, крысы из «красной зоны» перебегали в «желтую зону» в поисках пищи. Но если крысы красной зоны еще как-то могли прожить, то эти – мигранты – не находили ничего съестного и должны были пожирать друг друга.
И Язон с друзьями встретились с победителями, то есть с самыми свирепыми. На них слезоточивый газ совершенно не действовал. Они атаковали! Прыгали, пытались уцепиться за руки…
На грани истерики, Даниель трещал ослепительной вспышкой, но кошмарные твари, весом по нескольку килограммов, не боялись людей. Появились первые раны. Язон достал свой перочинный ножик, убил двух крыс и бросил их на съедение остальным. Огюста без конца стреляла из маленького револьвера… Они смогли оторваться. И вовремя!
Когда я был маленьким, я часами лежал на земле, разглядывая муравьев. Они казались мне более «настоящими», чем телевидение. Среди тайн, встреченных мной в муравейнике, была такая: почему после того, как я у них «похозяйничал», некоторых раненых муравьи уносили, а других оставляли умирать? Все были одинакового размера… Согласно каким критериям один индивидуум считался нужным, а другой – нет?
Эдмон Уэллс.
«Энциклопедия относительного и абсолютного знания»
Они бежали по тоннелю, покрытому желтыми полосами. Затем перед ними возникла стальная решетка. Отверстие в центре делало ее похожей на паучью сеть. Она имела форму конуса, сужающегося таким образом, что человек среднего телосложения мог проникнуть сквозь нее. Но вернуться обратно он бы уже не сумел, так как конус заканчивался острыми пиками.
– Это сделали недавно…
– М-да, такое впечатление, что те, кто смастерил эту дверь и эту сеть, не дают никому шанса возвратиться…
Огюста снова узнала работу Джонатана, мастера дверных и стальных дел.
– Посмотрите! Даниель осветил надпись:
Здесь кончается сознание.