Бернард Вербер

 



Бернард Вербер
Смех циклопа

(en: "The Laughter of the Cyclops", fr: "Le Rire du Cyclope"), 2010

 

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 | 53 | 54 | 55 | 56 | 57 | 58 | 59 | 60 | 61 | 62 | 63 | 64 | 65 | 66 |

 


26-я страница> поставить закладку

 

Галлия в ту пору делилась на три части. Кельтика занимала центральные районы, восток и запад страны, на юго-западе находилась небольшая Аквитания, а Нарбонская Галлия простиралась от Гаронны до Альп, покрывая все Средиземноморское побережье.

Корабль остановился в порту Леката, нарбонского приморского городка.

Заметив роскошно оснащенный корабль, все собравшиеся в порту галло-римляне решили, что он привез военачальника, сенатора или, по крайней мере, представителя высшей аристократии.

К их великому удивлению, на берег, играя на ходу на музыкальных инструментах, высадились загримированные актеры.

Галльскую землю посетил необычный человек. Это был высокопоставленный римский чиновник, который руководил театром и сочинял комедии. Глашатай объявил, что пьеса римского драматурга Лукиана из Самосаты (он взял себе имя сирийской провинции, в которой родился) будет исполнена в большом городском амфитеатре. Пьеса называется "Ода во славу плешивости" и пользуется огромной популярностью у римской публики.

В тот же вечер комедию сыграли перед зрителями, большинство которых составляли богатые и образованные галло-римляне. Она имела большой успех. В последующие дни состоялось представление комедий "Ода во славу мух" и "Беседы мертвецов", прославивших Лукиана в Риме.

Пока не привыкшая к гастролям столичных артистов галло-римская публика наслаждалась его произведениями, сам Лукиан отправился к мэру Леката, некоему Руфусу Жедемо.

Драматург объяснил мэру, что ищет имущество своего дяди, корабль которого потерпел крушение неподалеку от бухты Леката. Руфус Жедемо согласился помочь талантливому автору. Он открыл Лукиану доступ в городской архив.

Лукиан из Самосаты нашел в анналах города упоминание о крушении корабля "Калипсо" в 159 году до нашей эры. В списке жертв трагедии был римский гражданин по имени… Теренций Афр.

Находка очень взволновала Лукиана. Он спросил, сохранились ли какие-нибудь прибитые к берегу или найденные ныряльщиками предметы с погибшего корабля.

Руфус Жедемо ответил, что это маловероятно, но вообще подобные вещи хранятся в особом помещении, которое Лукиан может посетить. Лукиан решил задержаться в городе, столь благосклонно принимающем его.

Утром он написал странную пьесу о человеке, отправившемся в путешествие на Луну. Так появилось первое произведение в жанре научной фантастики.

После полудня он, надеясь найти что-нибудь с "Калипсо", в сопровождении двух рабов, осмотрел предметы, хранившиеся в особом зале.

Они искали очень долго.

Затем Лукиан пришел к Руфусу Жедемо и заявил, что нашел то, что искал. Дела уже требовали его возвращения в Рим, но Лукиан обещал, что на склоне лет обязательно переедет в этот очаровательный городок, удаленный от римской суеты.

Соскучившиеся за время отсутствия Лукиана римляне устроили ему прием еще более пышный, чем раньше. Ведь теперь он добился успеха и у галльских варваров.

Император Марк Аврелий пригласил его во дворец и сообщил, что дарует ему земли в знак признания его заслуг. "Лукиан сумел доказать варварам, что Рим силен не только военными, но и культурными достижениями", — сказал император.

Но затем император Марк Аврелий умер. А у его сына, Луция Элия Аврелия Коммода, "папин любимчик" оказался не в чести. Пьесы Лукиана из Самосаты были запрещены.

Император Коммод начал строительство огромного цирка Колизея, в котором можно будет "по-настоящему развлекать народ" боями гладиаторов и казнями преступников.

Лукиан не интересовался цирком. Герой одной из последних его пьес говорит: "Наслаждение смехом выше, чем наслаждение от вида человека, горящего на костре или пожираемого львами".

Императору Коммоду это не понравилось. Он приказал арестовать смутьяна и бросить на съедение львам, чтобы "проверить, что же смешит толпу больше: шутки комика или сам комик, которого рвут на части дикие звери".

Верные прежнему императору сенаторы предупредили Лукиана об опасности. Он едва успел сесть на корабль и покинуть Рим. Его парусник снова направился к Нарбонской Галлии, в бухту Леката. Он стал местной знаменитостью, был принят как герой и объявлен почетным гражданином города.

Вместе с несколькими друзьями, уроженцами тех мест, он свято хранил то, что называл "духовным наследием царя Соломона".

Тем временем секретные службы императора Коммода напали на его след. Переодевшись галлом, Лукиан из Самосаты сел на лошадь и поскакал на запад. В Кельтику, страну бретонцев.

78

Маленькая желтая яхта медленно удаляется от берега. Небо проясняется. Бретонский берег постепенно исчезает из виду. Лукреция следит за парусом на носу судна, а Исидор стоит у штурвала, не отрывая взгляда от навигатора в айфоне. На экране виден маршрут, посылаемый со спутника, и маленькая точка, обозначающая их местонахождение.

— Почему вы думаете, что Тристан Маньяр поплыл именно в эту сторону? — спрашивает Лукреция. — Опять ваша "женская интуиция"?

— Обычная логика. От дольмена, где появляются шутки, идет одна-единственная дорога, она ведет на Карнак-пляж. В мертвый сезон там открыт только яхт-клуб.

— Это еще ничего не значит.

— Подумайте сами. Предположим, существует общество, придумывающее анекдоты. Оно, конечно, "тайное". Каким будет ход рассуждений его членов? На суше спрятать ничего нельзя, везде толпы туристов, а местные жители слишком любопытны. Если хочешь создать настоящее тайное общество, которое сможет действовать свободно… нужно покинуть землю.

— Остров в бухте Карнака?

В этот момент они замечают вдали остров, который навигатор определяет как остров Уа. Яхты заходят в маленький порт и выходят из него.

— Такой остров?

— Нет, не такой. Необитаемый. Без ресторана, гостиницы, порта.

Они проплывают мимо острова Оэдик, знаменитого своим менгиром Девы Марии, который видно даже с моря.

— Без достопримечательностей. Там не должно быть ничего, что привлекает туристов.

Маленькая яхта скользит по воде, ее паруса наполнены мощным ветром из залива Морбиан.

Справа от судна появляется Бель-Иль-ан-Мер со всеми своими постройками и кораблями.

— Необитаемый остров? Но секретное общество состоит из людей. Им нужно есть, пить, им нужен теплый дом…

Исидор следит то за горизонтом, то за навигатором.

Неожиданно молчание Исидора кажется Лукреции обидным.

— Почему вы не пришли мне на помощь, когда я одна дралась с четырьмя мужчинами? — спрашивает она.

— Агрессия — последний аргумент дурака.

— Эти поговорки меня бесят. Вы вспоминаете о них только тогда, когда вам удобно.

— Мне показалось, вам нравится колотить этих ребят, и я не стал портить вам удовольствие. Скажите спасибо, что я не встал на их сторону. Вы ведь сначала деретесь, а потом думаете.

Не верю своим ушам!

— Вы! Вы!..

— Да, я знаю, вы очень меня любите, но мы не можем быть вместе.

— Вы просто…

— Старый одинокий медведь. Я уже устал вам это повторять, но вы же ничего не хотите слышать. Поэтому следите за горизонтом. Скажете, когда появится необитаемый остров.

Бель-Иль остался позади. Голубая линия горизонта сливается с небом, они в открытом море. Они долго плывут, не видя ничего, кроме нескольких танкеров вдали.

Наконец Исидор замечает нечто, похожее на землю.

— Вот!

— Да там одни скалы!

— Именно то, что нам нужно.

Они причаливают, вытаскивают яхту на берег и начинают исследовать крошечный островок.

— Что мы ищем? — спрашивает Лукреция. — Подземный ход? Пещеру? Катакомбы? Фальшивую скалу из пластика?

Исидор обшаривает весь остров, словно геолог в поисках золотой жилы. Через полчаса он устало садится на песок.

— Здесь ничего нет, — объявляет он.

— Похоже, что ваша "женская интуиция" отказывает.

Исидор достает из рюкзаков несколько банок с консервами.

— Я вам не говорил, я ведь был лично знаком с Дарием, — неожиданно признается Исидор. — Нас познакомили мои друзья.

— Я думала, вы вообще не выходите из своей башни.

Лукреция разводит костер и начинает разогревать на огне банку телятины с фасолью.

— Я хотел с ним познакомиться. Его юмор мне никогда не нравился, но я понимал, что это влиятельный человек. Мне было интересно увидеть его в неофициальной обстановке. Все равно что увидеть президента, папу Римского или рок-звезду.

— Ну и как, он вам понравился? Конечно да! Он всем нравился.

Исидор хмурится.

— На той вечеринке было около трехсот приглашенных. Мне кажется, он любил такие праздники. Он устраивал их два раза в неделю. Собирал весь бомонд — известных журналистов, политиков, телеведущих, актеров, других комиков, топ-моделей.

— Короче, всех, кто шел потом за его гробом.

— Это был его двор. Двор короля "Шута Пятнадцатого".

— Хорошо сказано.

— Это сказал Пьер Деспрож. В своей передаче он рассказывал о празднике у Колюша и придумал скетч на эту тему.

— Ну, и что дальше?

— На блюдах лежали купюры по сто евро, рядом стояли таблички: "Угощайтесь". На других блюдах высились горы белого, словно мука, кокаина, на табличках было написано: "От всей души".

— Как щедро!

Лукреция достает фляжки с водой и предлагает Исидору.

— Я наблюдал за ним весь вечер, как наблюдают за хищником в зоопарке. Его брат не выпускал из рук камеру. Дарий пошел в туалет, а Тадеуш продолжал снимать, и он сказал ему: "Хоть там дай мне побыть в одиночестве!" Меня это рассмешило.

— Тадеуш снимал его двадцать четыре часа в сутки?

— Конечно. А все остальные ходили за ним по пятам. Как только он что-нибудь говорил, ну, например: "Передайте соль, пожалуйста!", все начинали смеяться и бормотали: "Гений!"

— И это его не раздражало?

Решив, что консервы разогрелись, Лукреция достает пластиковые тарелки, выкладывает на них еду и передает Исидору.

— Нисколько. Наоборот. Потом один из присутствующих решил рассказать анекдот про поляков. Ну, как бы косвенно польстить Дарию. Циклоп сначала сделал вид, что смеется, но после встал, сделал знак одному из телохранителей, те схватили парня и подвели к Дарию. И тот ударил его так сильно, что повалил на пол. Все промолчали. Мне кажется, он был очень обидчив. Он сам смеялся надо всеми, но не выносил, когда смеялись над ним или над его польскими корнями. Вот вам еще один парадокс: юморист без чувства юмора.

— Я не могу поверить, что Дарий делал что-либо подобное.

— О, это еще далеко не все. Одному своему приятелю он захотел подарить девушку, шведскую модель. А когда девушка отказалась, он надавал ей пощечин с воплями: "Выгоните вон эту ломаку!" Он впадал в ярость безо всякой причины. Я думаю, все его боялись.

— Вы точно ничего не выдумываете? Может быть, вы… пристрастны?

Рядом с ними на песок опускается чайка и внимательно смотрит на них.

— В тот вечер он хотел, чтобы выступил какой-то молодой талантливый комик, с которым он недавно познакомился. Парень начал свою миниатюру, но его никто не слушал. Тогда Дарий выхватил револьвер у телохранителя и выстрелил в потолок. Воцарилась тишина, а он завопил: "Вы что, никого не уважаете? Банда прихлебателей! Паразиты! Лизоблюды! Вы не видите, что мальчик из кожи вон лезет, чтобы вас рассмешить? А вы только жрете без зазрения совести и не обращаете на него никакого внимания! Смешить — это тяжелый труд! Вас не просят платить, вас просят просто заткнуться, но вам и это трудно сделать?"

— Мне кажется, он был прав.

— Наступила мертвая тишина. И молодой юморист продолжил свой скетч. И все смеялись, чтобы доставить удовольствие Дарию. Он был настоящий король. Шут Пятнадцатый, ведь он унаследовал трон Колюша, Шута Четырнадцатого.

— Он тратил деньги, угощал гостей кокаином и взамен требовал уважения.

В жизни не встречается абсолютно хороших или абсолютно плохих людей. У Дария, наверное, действительно был настоящий талант. Поэтому он возомнил о себе слишком много. Но, несмотря на это, он бесконечно уважал коллег.

А Исидор ведет себя честно, он предоставил мне как причины ненавидеть Циклопа, так и причины им восхищаться.

— Вот только Шут Пятнадцатый основал свое королевство на чужом достоянии — на анонимных анекдотах. Он вел себя подобно американским пионерам, которые украли земли индейцев, обнесли их колючей проволокой, повесили таблички и изобрели право собственности… Он не творец, а вор.

— Возможно, его талант состоял в том, чтобы с блеском представлять шутки, придуманные другими. Ведь комик больше актер, чем сценарист.

Исидор молча запускает ложку в банку с консервами. Лукреция настаивает:

— Я бы с ума сошла от волнения, если бы мне нужно было рассмешить полный зал.

— А я думаю, что у вас это очень хорошо получилось бы.

— Представьте себе пятьсот человек, заплативших за то, чтобы их развлекали, и готовых презирать вас, если вас постигнет неудача!

Исидор ставит на огонь воду. Молча протягивает Лукреции чашку растворимого кофе. Себе заваривает зеленый чай. Потом берет бинокль и смотрит на море.

— Анонимные анекдоты — это кража, о которой никто не знает потому, что обворованный не жалуется, — говорит он.

Лукреция встает и тоже смотрит на море.

— Как вы думаете, мы найдем "GLH"?

— Тристан Маньяр верил, что найдет. Поэтому он взял лодку и приплыл сюда.

— Только один вопрос. Почему вы думаете, что он приплыл именно на этот остров?

— Перед тем как отправиться в путь, я изучил маршруты яхт, нанятых той самой группой, которая отправилась на его поиски.

— Они поплыли сюда?

— В этот район. Но дальше не совсем ясно. Честно говоря, я не уверен, что именно сюда.

Лукреция застывает.

"Не уверен"?!

— Вы мчались сюда как угорелый, а теперь говорите, что не уверены?

— Я думал, что мы заплывем как можно дальше и прочешем участок. По идее, это недолго. Но остров все-таки, наверное, не тот.

— Но мы же в открытом море! Это все равно что…

— … искать иголку в стоге сена, да? Вы знаете ответ.

"Нужно сжечь стог и поднести к пеплу магнит". Его любимая фраза.

— Успокойтесь, Лукреция! На карте яхт-клуба в этой части залива Морбиан есть только три острова, к которым никогда не подплывают лодки. Нам остается два. И мы никуда не торопимся.

Лукреция встает и, чертыхаясь себе под нос, торопливо распихивает скарб по рюкзакам. Они поднимаются на яхту и отплывают в сторону начинающего темнеть горизонта.

79

Урок логики. Учительница спрашивает:

— Три вороны сидят на проводах. Охотник убивает одну, сколько осталось?

Ученик отвечает:

— Две, конечно.

Учительница возражает:

— Ни одной. После выстрела две другие вороны улетят. Ответ неверный, ход мысли неинтересный.

Тогда ученик говорит:

— А можно я тоже задам вам вопрос?

— Почему бы и нет, но только по теме.

— Три женщины загорают на пляже и едят мороженое. Первая его лижет, вторая — кусает, третья — сосет. Которая из них замужем?

— Наверное, третья.

 

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 | 53 | 54 | 55 | 56 | 57 | 58 | 59 | 60 | 61 | 62 | 63 | 64 | 65 | 66 |
Купить в интернет-магазинах книгу Бернарда Вербера "Смех циклопа":