Бернард Вербер

Бернард Вербер
Отец наших отцов

- Вы не знаете, с каким огнем играетесь, - обречено сказал он. - Сами не понимаете, что творите. Ставка слишком высока, для нас всех, землян. В сравнении с этим даже моя жизнь не имеет никакого значения.

Он взглянул на журналистов и внезапно тихонько рассмеялся:

- Как бы то ни было, а эта штука не более, чем фальшивка. Я-то знаю истинный источник происхождения человечества.

- Метеориты, что ли?

- Я вам еще не все рассказал.

- Ну так и давайте! - набросилась на него рыжая девушка. - Что это за ваша новая теория?

Она отпустила своего пленника и тот попытался принять более достойный вид.

- Да теория-то не нова. Это просто углубление того, о чем я вам уже говорил.

Исидор предложил припарковать оба средства передвижения и пройти в ближайшее кафе, где бы можно было подискутировать в более спокойной обстановке, нежели стоять здесь посреди шоссе.

Вся троица плюхнулась на пластиковые сидения в одном из уголков квартального бистро и заказала по алкогольному коктейлю для расширения сосудов. Засим астроном поправил слуховой аппарат и приступил к окончательному изложению своей странной теории.

- Один только человек неприспособлен к жизни на Земле. Все прочие животные полностью адаптированы. Возьмите тепло, освещение, методы общения... Ведь все остальные животные отлично справляются с условиями своей жизни. Дельфины способны переговариваться на расстоянии в несколько километров, а вот раздвиньте людей на несколько метров, как уже начинаются сложности. В природе животные способны переносить зиму без проблем, а оставьте человека там, где ниже 10 градусов, и он умрет. Говорят про животных: они, мол, "звери", потому что не создали никакой технологии. Но ведь в реальности у них нет в ней никакой необходимости, потому как они естественным образом адаптировались к этой планете. Отсюда задача и великий вопрос: отчего же это люди - единственные, кто не приспособлен к жизни на Земле?

- Вот вы сами и отвечайте.

Сандерсон одним глотком осушил стакан и потом, по-прежнему со своей странной улыбкой, объявил:

- А потому что мы не земляне.

Далее астроном объяснил, что биологический вид человека вовсе не возник из каких-то приматов, зараженных бактериями, принесенными на метеорите. По его словам, человечество в буквальном смысле спустилось на Землю из космоса в своей нынешней форме.

- Несомненно, люди довели свою прежнюю планету до такого дикого состояния, что она больше не могла поддерживать их существование. Должно быть, многие погибли. Оставшиеся же в живых переместились сюда. Они позабыли свою драматическую историю, точно так же, как они по собственному желанию забыли и свою разрушительную технологию. Все, таким образом, началось заново с нуля. Надо полагать, доисторический человек был "зеленым" хиппи, решившим отказаться от технологии своих предков.

- Чем-то напоминает теорию инволюции нашего друга кикую, - отметила Лукреция, припомнив хозяина танзанийского бара.

После теории "Б", теории метеорита, она записала: "ТЕОРИЯ Б-ПРИМ, ВЫСАДКА ГУМАНОИДНЫХ ИНОПЛАНЕТЯН".

Исидор в свою очередь проглотил стопку коньяка.

- Ну что же, мы, стало быть, здесь живем во искупление прежних грехов, - подвел он итоги. - Вы ратуете за гипотезу, близкую к буддизму: люди будут реинкарнировать до тех пор, пока не откроют наилучшую манеру поведения. Наш биологический вид будет скакать с планеты на планету, пока не найдет то место, где сможет, наконец, вести себя как "животное, достойное сего названия".

Астроном одобрительно кивнул.

- Люди - это биологический вид, занятый собственным искуплением. Сюда они пришли, чтобы осознать свою, так сказать, mea culpa. В других местах они натворили ужасных ошибок. На Землю они высадились, чтобы доказать, что являются-таки "добропорядочными" животными. Способными жить в полной гармонии с фертильной планетой. Поначалу они были, надо полагать, вполне уверены, что смогут вести себя хорошо, но - увы! - мало-помалу, с течением веков их истинная природа стала одерживать верх. Словно пружина, расправляющаяся после долгого пребывания в сжатом виде, начали выдавливаться наружу недобрые наклонности. Человечество заново открыло огонь, колесо, железо... И тысячи способов, как ими злоупотребить.

Все это знание издавна оставалось погребенным в глубоких закоулках человеческого мозга.

Но прибыв на эту землю, все позабыли, и не только злодеяния, сотворенные где-то в другом месте, но и те опасности, к которым ведет поиск такого знания.

"Не касайтесь древа добра и зла, не вкушайте яблоко познания", - напоминает Библия.

Но люди перемудрили самих себя и впились в это яблоко всеми своими зубами, да так плотно, что сейчас косточки настолько набились в глотку, что вот-вот и задушат. Современный человек ныне совершает те же самые ошибки, что и его предшественники. И поскольку он не извлек никаких уроков из прошлого, он встретится с ним вновь. Наступит такой день, когда он разрушит всю Землю и ему опять придется отправиться на колонизацию новой планеты, чтобы и там, в очередной раз, начать человеческую трагикомедию. Сколько уже таких одинаковых ошибок совершило человечество? Сколько планет оно уничтожит, пока не поймет, что к чему? Сколько планет мы вообще уже свели на нет, мы, "паразиты вселенной"?

Астроном Бенуа Сандерсон заломил руки в приступе отчаяния и журналисты обеспокоено на него уставились. Да только на столе лежал ящик с пятипалой лапой и они не могли отделаться от мысли обо всех тех злоключениях и трудностях, что им довелось пережить, пока они до нее не добрались. Сейчас им не хотелось так вот сразу отказываться от открытия профессора Аджемяна.

- Лапа о пяти пальцах все-таки, наверное, сможет помочь обрести заново совесть, - высказался Исидор, задумчиво двигая ящиком по столу.

Конечно же, в этот самый момент в бистро впрыгнула еще одна обезьяна и в очередной раз утащила драгоценный объект. Лукреция и Исидором устремились на выход. Их остановил гарсон, требуя уплатить за потребленную выпивку. Через окно они видели, как обезьяна уселась в машину, припаркованную на стоянке для инвалидов, завела мотор и потерялась в потоке, мчавшемся по широкому бульварному кольцу.

11. ВРЕМЯ УЧИТЬСЯ

ПЕРВЫЙ СЫН вышел на равнину. Он знал, что именно ему предстоит сыграть важную роль. Отец-то заперт в земляной дыре.

С этого момента он, ПЕРВЫЙ СЫН - это ОН. И ОН чувствовал, что еще нужно кое-чему научиться.

Отец часто показывал ему облака, проплывавшие над отверстием пещеры. Может, если за ними понаблюдать, удастся извлечь что-то полезное...

ОН долго следил за клубами небесного пара, медленно корчащихся в вышине, стараясь принять непостижимые для ума формы. ОН следил, Он наблюдал.

Если хорошо присмотреться, то эти формы уже не кажутся столь уж непостижимыми. Кое-какие облака напоминают животных. Да, да, ОН был в этом убежден, что облака говорили с ним языком символов. ОН закрыл глаза, нарисовал облако у себя в мозгу и ощутил какую-то новую информацию. Будто некая идея прошла у него в голове. "Я должен заново понять, что же я уже знаю".

ОН опять открыл глаза. Нет, ничего не получается. Что-то вроде тех далеких, непонятных мыслей, что бродили у него в голове всякий раз, когда он спал.

"Я должен заново понять, что же я уже знаю".

Если ОН уже знает, почему так трудно это вновь понять?

"Потому что я это забыл", - немедленно пришел ответ.

ОН еще очень молод. Если поразмыслить, то пока что у него было лишь два крупных открытия: открытие света наружного мира и открытие того факта, что ОН может рассчитывать только на самого себя.

Так, ясно, это ОН знает.

ОН продолжал следить за облаками. Не прячется ли у него в собственном мозгу какое-то сокровище? Надо, чтобы облака ему еще немного помогли. ОН попытался вообразить, на что же похоже во-он то маленькое облако, что висит прямо перед глазами. Округлое, заостренное спереди и сзади.

Да ведь оно напоминает... крысу!

12. И ЕЩЕ КУДА БОЛЕЕ СЛОЖНАЯ ТЕОРИЯ

Лукреция в компании Исидора устремилась на своем "Гуччи" вдогонку за очередным сиамским грабителем. Со всеми этими пробками, что в этот час душили столицу, им легко удалось настигнуть его машину. Но на этот раз они не кинулись в немедленную атаку, а предпочли следовать до конца, чтобы узнать, куда же их приведет сей молодчик в обезьяньем костюме.

Вот так они и добрались до мясокомбината Элюан.

Журналисты припарковали мотоцикл в сотне метров от входа и проследовали за скотиной. Скотина же размашистым шагом пересекла зал приемной, углубилась в коридор и в конечном итоге оказалась в конторе, где первым делом ухватилась за телефон. Лукреция с Исидором следовали по пятам, стремясь попутно остаться незамеченными.

- Порядок, она у меня, - услышали они лаконичные слова, адресованные телефонной трубке.

Обезьяна сняла маску и под неоновым светом обозначилось лицо инженера Люсьена Элюана. В этот момент Исидор неловко повернулся и уронил со стола лежавшую там тяжелую линейку. Они не успели даже дернуться, как Люсьен уже стоял с ними лицом к лицу, сжимая в кулаке револьвер.

- Неплохо, господа журналисты. Нашли меня-таки!

Не опуская руки, инженер по-очереди их ощупал и, обнаружив в кармане Лукреции ее вечный швейцарский ножик, аккуратно убрал опасный предмет в ящик стола, некогда принадлежавший его сестре.

- Так это вы убили Ринзули, - сказала девушка.

- Естественно, - признался тот. - Не могу же я позволить обогащаться какому-то жалкому актеришке за нашими спинами и потом нас же шантажировать. Чем меньше людей знает про абсурдную теорию Аджемяна, тем лучше.

- Вы убийца.

Люсьен презрительно скривил рот.

- Я, скорее, идеалист. Борец за идею. За пищевую промышленность.

- Деньги! Одни только деньги! - возмутилась Лукреция.

- Да раскройте вы глаза! У меня ведь обширнейшие задумки. Что есть моя борьба? Да самая амбициозная: счастье через хороший вкус. Я считаю себя гурманом в высшем смысле этого слова. Свинина - это очень, очень хорошо. Вы когда-нибудь пробовали запеченные свиные ножки с горохом? М-ммм... А сочность-то какая! Знаком ли вам экстаз от свиной щековины в пряном соусе-равигот: чуть уксуса, нашинковать туда лук-шалот, добавить каперсов и еще немного петрушки. А черный пудинг по-креольски, с яблочным пюре и ромом?

- Черный пудинг... это где кровяная плазма свиней, - заметил Исидор.

- Фромаж-де-тэт ^[*], - продолжал Люсьен, - Вы знаете, там свиные рыльца не просто так, а стружечками, стружечками! Кстати, туда иногда попадает немножко носовой слизистой, так это называется "желтое желе". Меня лично это не пугает, ибо то, что вкусно, то и хорошо.

Он изобразил некоторое недоумение, заметив отвращение на их лицах.

- А что вы скажете про чесночную колбаску, пусть самую примитивную, но с ржаным хлебом и под тураньенское красное? Или даже возьмем мортаделку с фисташками в компании с помидорами кружочком и стаканчиком белого из винограда-пино? А почему бы и не свиные ребрышки, обжаренные с сахаром до карамельной корочки, как это хорошо умеют делать в китайских ресторанах? Нет, я вовсе не промышленник, которого интересуют одни только деньги. Я профессионал, страстно увлеченный своей работой, вплоть до готовности защищать ее от любых посягательств.

- И это оправдывает убийства? - спросила Лукреция.

- Любая страсть заслуживает жертв и боли. Вы себе представляете, что произойдет, если вся эта история откроется? Уже и так-то...

- Что "уже и так-то"? - подстегнул его Исидор.

Люсьен неопределенно махнул рукой в сторону зоны откорма и забивки.

- Здесь уже и так начались проблемы. Не знаю почему, но с некоторых пор стали поговаривать, что свиньи сошли с ума. Знаете, что они вытворяют? Выламывают ограждения и бегут прямо под электроды забивочной машины.

- Намеренно?

- Ну да, самоубийства. Вкус мяса, правда, не портится, но это начинает действовать на нервы некоторым рабочим.

Дулом револьвера он показал им пройти вперед. Они направлялись в разделочный блок.

- Это вы хотели поджечь квартиру профессора?

Рука инженера легонько коснулась рыжих девичьих волос.

- Это была наша с вами первая встреча, мадмуазель Немро.

- А та троица в обезьяньих масках, что меня похитила?

- Опять я, с двумя нашими учениками из забойного цеха. Не так-то легко было вас отыскать. Я совершенно случайно вас узнал в эльзасском пивбаре. И сел, так сказать, на хвост. Но я уже был знаком с этим вашим каратэ и взял себе подмогу.

- Это не каратэ, а "детдом-квондо", - уточнил Исидор, верный своей манере во всем быть педантом.

- Я им сказал взять маски, это обычный прием антививисекционистов. Так я их превратил в подозреваемых. Одним выстрелом - двух зайцев. Я хотел узнать, что вы такое отыскали и заодно сделать так, чтоб впредь было неповадно копаться в этом деле.

- Хотели меня убить.

- Разумеется. Кстати, сожалею, что в тот раз не удалось, но эту оплошность я исправлю.

- Значит, это все-таки вы убили Аджемяна? - взял слово Исидор.

- А-а, нет! Должен признаться, это не моих рук дело. Между прочим, меня несколько интригует, что кто-то еще преследует те же цели, что и я...

Волей-неволей, но вот уже журналисты углубились в забивочный цех. Люсьен повернул какие-то рычаги и кругом задрожали и зафыркали всевозможные машины для резки, дробления и размолки.

- Вот и ваша очередь разделить судьбу всех тех животных, что вы так цените! - объявил промышленник.

- Не могу себе представить, что вы идете на такой риск во имя колбасы и ветчинных рулетов! - воскликнул Исидор.

В ответ на это Люсьен приказал им подняться на площадку с пультом управления.

- А у меня есть еще одна причина, даже более важная. Пожалуйста: "комфорт биологического вида".