Бернард Вербер
Отец наших отцов
| 42-я страница |
Исидор встал, схватил телевизор и что было силы швырнул в дерево будущего. Аппарат рассыпался на тысячу осколков. Затем журналист упал обратно в свое кресло и замер там в горькой позе, сложившись перочинным ножиком. Лукреция с Адонисом осторожно к нему приблизились. Девушка сняла с кончика носа Исидора очки, угрожавшие падением. По левой щеке катилась крупная слеза.
- Извините, - прошептал он. - Меня все задевает, все мучает и терзает.
Девушка обеими руками обняла гигантскую гору плоти, в глуби которой билось лихорадочное сердце. Ей пришло в голову, что ее друг еще недостаточно был покрыт наслоениями, могущими защитить его сердце от жестоких реалий мира людей, где ему выпала судьба жить.
Исидор шмыгнул носом, потом громко высморкался.
- Вот когда ты плачешь, то совсем становишься похож на огромного младенца, - пошутила Лукреция, желая его утешить.
Исидор на это заметил, что герой как раз тот, кто рыдает, слушая новости.
Она протянула ему пакетик с лакричными леденцами и прошептала на ухо:
- "Слушай, понимай и молчи"... Как, здорово?
- Меня молчать не заставишь, - обиженно пробурчал Исидор, с трудом выговаривая слова набитым ртом и вытирая слезы.
Он нацепил очки и напряженно уставился в изумрудные глаза Лукреции.
- Вот ты спрашивала, что такое недостающее звено... Наверное, сейчас я могу на это ответить. Мне кажется... что мы... мы все... сами еще на полпути... настоящий человек еще не появился... и в этом случае...
- Да?
Он наконец справился с собой и вполголоса сказал:
- Недостающее звено... это мы и есть.
БЛАГОДАРНОСТИ
Хочу выразить свою признательность:
Людям, окружавшим меня, когда я писал эту книгу. За их рассказы, что я слушал за завтраком и ужином, за их внимание к тому, что казалось мне интересным в работе над этой книгой.
В части палеонтологии, зоологии и биологии: спасибо профессору Герберту Томасу, профессору Борису Цирульнику, доктору Франку Бурели, профессору Жирару Амзаллага, Оливеру Бускету и Кристофу Сидо.
За сведения о скотобойнях: ветеринарам Мишелю Дезеральда, Доминику Мармиону и Джерому Маршану.
За медицинскую часть: д-рам Фредрику Зальдману и Мюрелю Верберу.
За советы и поддержку: Рене Зильберт.
Хочу также поблагодарить:
Ричарда Докуссета, моего редактора.
Франсуаз Шафанель-Феран за ее вниамание и терпение.
Скульптора Марка Буле, который научил меня видеть природу, увлекая на долгие прогулки по лесу.
Филипа Дика (если, конечно, его призрак понимает по-французски и читает мои книги), чьи удивительные романы служили постоянным котлом, где кипели мои нейроны.
Исидора Вербера, отца моего отца, который навсегда останется примером для подражания.
Фредерика Ленормана, Давида Бушара, Ивонну Циганер и Макса Прио, четыре параллельных пути понимания мира.
Парижский метрополитен, вечный источник новых лиц и судеб.
Эта книга была задумана и написана в период с марта 1995-го по август 1998-го гг.
При написании этого романа я слушал следующие музыкальные композиции: Эрик Сати, Гимнопедия, Роджер Уотерс, Amused to Death, Дворжак, Симфония "Из Нового Света", Айрон Мейдн, Allowed by the Name, Лама Жунре и Жан-Филипп Райкель, Жажда пробуждения, Пинк Флойд, Animals (понятно, что особенно композицию Pigs), Джентл Джайант, Edge of Twilight, Марильон, Грендель, и Люк Этьен, музыка к "Книге странствия".
И, наконец, хочу поблагодарить все те деревья, что отдали свою целлюлозу на эти страницы. Без них бы книги не было.